Королева морей

С этого дня женщины ночевали в ее бывшей конуре. Вернувшийся из набега Ибрагим не обратил на это внимания. Он привез груду захваченного добра, выбрал из нее самое лучшее и бросил к ногам Асии. На этот раз она растянула губы в улыбке и благосклонно глянула на мужа. Тот задышал тяжело и шумно.

— Мне душно и тоскливо в этом доме, — сказала она не столько словами, сколько жестами и мимикой. — Я тоже хочу в набег. Хочу получить оружие и научиться им владеть, как джигит.

Ибрагим понял суть сказанного, сделал удивленное лицо и задумался.

В эту ночь он не злился, хотя Асия и не воспылала к нему чувством. Просто теперь она решила немного отпустить вожжи. Ибрагим был в восторге. Он будто помолодел, хотя в свои сорок лет вовсе и не казался старым. С этого дня Асия стала полноправной хозяйкой не только в доме, но и в селении, а главное — над вождем.

Глава 17

РАЗГУЛ

Не прошло и недели, как Ибрагим согласился на участие Асии в набеге. Стояла плохая погода, и он отговаривал жену, как мог, но Асия жаждала приключений, и опасности ее не страшили. За этот год их столько у нее было, что хватило бы на несколько жизней. И смерти она не опасалась. Она теперь была ей нестрашна. Мысль о смерти не доводила до холодного пота и замирания в груди, хотелось действовать, нестись куда-то, повелевать.

Теперь она всегда ходила с кинжалом, а на прогулки по горам отправлялась с пистолетом и саблей. Саблю ей подобрал Ибрагим, выбрав полегче, из тонкой дамасской стали, украшенную серебряной насечкой и рукояткой, инкрустированной перламутром.

Хозяйством она совсем перестала заниматься, а все дни стреляла из пистолета или ружья, училась драться на саблях, и некоторые джигиты уже ходили с ее отметинами и в повязках. Она полюбила драгоценные украшения и постоянно носила их в большом количестве. Ибрагим сиял как молодой и обменивал целые табуны коней и отары овец на жемчуг, изумруды и другие камни, за что получал скупые ласки от своей юной жены.

Настал день выезда в набег. Время было плохое, караваны не ходили, и на удачу надеяться было нелегко, но Ибрагим, горя желанием услужить жене, отдал приказ выступать.

Отряд из двух десятков аскеров, обвешанных оружием, скрылся в туманной дали. Асия ехала впереди, рядом с мужем, закутанная по глаза черной повязкой. На большее она не соглашалась, и Ибрагим уступил. Зато во всем остальном она была одета как аскер, волосы спрятала под шапкой.

Она поминутно трогала рукоять пистолета, торчащего из сумы на седле. В душе трепетал каждый нерв, сердце замирало временами в предчувствии чего-то волнующего, страшного и, может быть, последнего. Сейчас ей часто вспоминалась ночь первого похищения Аметханом и удар ножом. Даже и теперь этот удар вызывал в ней дрожь и омерзение, но она понимала, что такое может повториться, и от быстроты и решительности будет зависеть судьба. Асия убеждала себя, что не должна дрогнуть в решительную минуту. Эти мысли и волновали ее теперь, под дробный перестук тонконогих коней.

Асия не знала замыслов Ибрагима, он не мог ей точно объяснить их. И теперь она внимательно всматривалась в местность, стараясь запомнить ее и узнать о горах побольше. Это могло дать ей хоть какую-то независимость.

Два дня отряд носился по горам, не встречая ни караванов, ни подходящего табуна коней. Ибрагим сильно нервничал, опасаясь за свою репутацию. Ночевали в кустарнике глухих долин или ущельях, мерзли, боясь выдать себя светом костра, кутались в овчины и бурки.

Ибрагим предложил отправиться на восток, где легко можно было пограбить персов.

— К тому же здесь все больше наши, курдские селения, и в случае неудачи можно будет опасаться ответного набега, — сказал он.

— Хорошо бы сразу туда отправиться, — заметил Керим, средних лет джигит в нахлобученной до самых ушей шапке из черного барашка.

— Не хотелось бы далеко забираться. Мы не одни…

Аскеры тихонько переглянулись, не смея говорить открыто. Почти все они с неодобрением восприняли весть об участии в набеге женщины. Такого никогда не бывало, и воины старались отговориться от участия в походе, но Ибрагим не терпел такого. Страх перед главой рода помог ему собрать два десятка из полусотни имеющихся в селении воинов.

Ночью, лежа под буркой и пытаясь согреться, Асия думала, что причиняет в этом набеге много неудобств аскерам. Мысли женщины текли медленно и ни на чем не останавливались, но вдруг что-то толкнуло ее. Глаза широко раскрылись, и хотя была полная темень, но ей почудилось нечто странное и непонятное. Какие-то неясные образы двигались перед глазами, и она отчетливо увидела шевелившуюся массу коней где-то поблизости. Она уже знала то направление, куда следует направиться утром. Зашлось в груди от предчувствия удачи, Асия вся задрожала в ознобе волнения. Спать вовсе не хотелось, она рвалась вперед, желая проверить правильность видения. В самом ли деле такое может быть? А вдруг все это обман, за которым придет позор и презрение?

— Ибрагим, — позвала Асия мужа, когда серый рассвет поднял воинов.

Тот подошел, унимая озноб в теле и стараясь не показать его перед женой.