Королева Воздуха и Тьмы

Хелен подумала о нескольких дерзких вещах, но сдержалась. Алина выглядела сейчас особенно великолепно, подумала она, в юбке и цветастом топе, ее коричневые плечи были открыты солнцу. Она носила маленькие золотые серьги в форме рун любви и преданности. — Ты никогда не сидела на пляже Врангеля? — спросила она.

— Не получилось. Было очень холодно. — Алина пошевелила босыми ногами в песке. — Это гораздо лучше.

— Это гораздо лучше, не так ли? — Хелен улыбнулась своей жене, и Алина покраснела, потому что даже после всего того времени, что они были вместе, внимание Хелен все еще заставляло Алину краснеть и играть с ее волосами. — Мы собираемся управлять Институтом.

— Не напоминай мне. Столько бумажной работы. — проворчала Алина.

— Я думала, ты хочешь руководить Институтом! — Хелен рассмеялась.

— Я думаю, что постоянная работа-это хорошая идея, — сказала Алина. — Кроме того, мы должны следить за детьми, чтобы они не стали хулиганами.

— Думаю, слишком поздно. — Хелен с нежностью посмотрела на берег в направлении своих братьев и сестер.

— И я думаю, что у нас должен быть ребенок.

— Неужели? — Хелен открыла рот. Закрыла его снова. Открыла его. — Но… дорогая… как? Без медицины примитивных…

— Я не знаю, но мы должны спросить Магнуса и Алека, потому что мне кажется, что дети просто падают с неба, когда они рядом. Как маленький дождь.

— Алина, — сказала Хелен своим серьезным голосом.

Алина дернула себя за юбку. — Ты хочешь ребенка?

Хелен придвинулась ближе к Алине, положив холодные руки жены себе на колени. — Любовь моя, — сказала она. — Я хочу! Ну конечно же! Просто… я все еще немного думаю о нас в изгнании. Как будто мы ждем, когда наша настоящая жизнь по-настоящему начнется снова. Я знаю, что это не логично…

Алина подняла их соединенные руки и поцеловала пальцы Хелен. — Каждая минута, проведенная с тобой, была моей настоящей жизнью, — сказала она. — И даже на острове Врангеля мне жилось лучше, чем когда-либо без тебя.

Хелен почувствовала, что у нее на глаза наворачиваются слезы. — Ребенок будет для Тая, Дрю и Тавви как новая сестра или брат, — сказала она. — Это было бы так чудесно.

— Если бы это была девочка, мы могли бы назвать ее Юнис, — сказала Алина. — Так звали мою тетю.

— Мы этого не сделаем.

Алина озорно усмехнулась. — Посмотрим…

* * *

Когда Алек подошел, чтобы поговорить с Марком, Марк был на середине изготовления воздушных шаров для Тавви, Рафа и Макса. Макс казался довольным, но Раф и Тавви устали от репертуара Марка.

— Это Мантикора, — сказал Марк, поднимая желтый шар.

— Это змея, — сказал Тавви. — Они все змеи.

— Чепуха, — сказал Марк, доставая зеленый шарик. — Это бескрылый, безголовый дракон. А это крокодил, сидящий на ногах.

Раф выглядел печальным. — Почему у дракона нет головы?

— Извини, — сказал Алек, похлопав Марка по плечу. — Можно тебя на минутку?

— О, хвала ангелу, — сказал Марк, роняя шарики и поднимаясь на ноги. Он последовал за Алеком к утесам, а Магнус подошел, чтобы развлечь детей. Марк слышал, как он рассказывал Рафу, что дракон потерял голову во время игры в покер.

Марк и Алек остановились в тени утеса, недалеко от линии прилива. Алек был одет в легкий свитер с дыркой в рукаве и выглядел спокойным и приятным — удивительно для Консула, пытающегося собрать воедино разрушенное правительство.

— Надеюсь, это не из-за воздушных шаров, — сказал Марк. — У меня не очень хорошая подготовка.

— Дело не в воздушных шарах, — сказал Алек. Он потянулся, чтобы потереть затылок. — Я знаю, что у нас не было возможности поговорить, но я много слышал о тебе от Хелен и Алины. И я еще долго помнил тебя после того, как мы встретились в Волшебной Стране. Когда ты присоединился к Охоте.

— Ты сказал мне, что если я пойду с тобой в Эдом, то умру, — вспомнил Марк.

Алек выглядел слегка смущенным. — Я пытался защитить тебя. Но после этого я много думал о тебе. Какой же ты был крутой. И как это было неправильно, то, как Конклав обращался с тобой, только потому, что ты был другим. Мне всегда хотелось, чтобы ты был рядом и присоединился к Союзу Сумеречных Охотников и Нижнего мира. Работа с ним была чем-то, чего мне действительно будет не хватать.

Марк был поражен. — Ты больше не собираешься работать с Альянсом?

— Я не могу, — сказал Алек. — Я не могу сделать этого и стать Консулом — это слишком много для любого. Не знаю, много ли вы слышали, но правительство собирается обосноваться в Нью-Йорке. Отчасти из-за меня — я не могу быть слишком далеко от Магнуса и детей. И это должно быть где-то…

— Тебе не нужно извиняться, — сказал Марк, недоумевая, к чему все это клонится.

— Нам так много нужно сделать, — сказал Алек. — У нас есть связи по всему миру, со всеми религиозными организациями, с тайными обществами, которые знают о демонах. Им всем придется решать, кому они отдадут десятину — нам или правительству Аликанте. Мы должны признать, что потеряем по крайней мере некоторых из наших союзников. Что мы будем бороться — за деньги, за доверие. За столь многое.