Королевская кровь 2

руки, менталисты это подтвердили. И передавший заказ был уже мертв, когда за ним

пришли ищейки.

Следующих уже ждали, намеренно упростив задачу до примитивной. Было жизненно

важно узнать, кому и зачем была нужна подвеска, и обезвредить непосредственно

заказчика. За артефактом один за другим шли жесткие профессионалы, пытались убить, пускали газ, проникали через окно, был даже один весьма неслабый маг-менталист,

пытающийся заставить его самого отдать ему искомое. Но результат оказывался один –

воры оказывались в камерах, к чести Бермонта, все в менее помятом состоянии, но никто

ничего не знал. И Демьян начинал раздражаться.

В стране и так было неспокойно – нежить в последний год словно взбесилась, иногда

открывались временные проломы и оттуда лезла такая мерзость, что стоило больших сил

справиться с ней. Все это, очевидно, было последствием падения трона Рудлог, которое

изменило баланс силы на континенте и не могло не сказаться на соседних государствах.

Все как-то справлялись сами, но напряжение нарастало. Поэтому известие о том, что

королевский дом Красного восстанавливается и наследница жива, стало для участников

королевского совета настоящим облегчением.

Но теперь пытались расшатать его страну, и проблему нужно было решать.

Появилась идея дать украсть Глаз следующему исполнителю и проследить за ним, но это

было очень рискованно. Сделать подделку? Значит – раскрыть обман на первом же звене

цепи, который хоть мало-мальски разбирается в магических предметах. Отдать

настоящий? Где гарантия, что очередной профессионал окажется им по зубам?

На узком совещании с главами отделов охраны и безопасности решили попробовать

договориться. Перекупить следующего, пообещать не только жизнь, но и в десять раз

больше стоимости заказа, если тот подыграет им. И все шло по плану…если бы это не

оказалась молоденькая девчонка, если бы она не стала прыгать по его спальне, как белка, заводя в нем охотника, если бы не пустила ему кровь, если бы от нее так не пахло

адреналином, от чего по жилам побежали ярость и возбуждение.

О том, что было дальше, он старался не думать, кривился, а в голове звучал плачущий

голос «Демьян, пожалуйста, нет!»

Конечно, он узнал ее. Запах, голос, фраза, - она так же кричала, сидя у него на холке много

лет назад, только не от страха, а от детского восторга. А потом и аура, когда она уже стояла

у окна, и вокруг нее светилось слабенькое, но очень живое пламя Рудлогов. Это когда он

догадался посмотреть. Чтобы убедиться. Потому что никак не укладывалось у него в

голове, что светловолосая девчонка с короткой челкой, вечно разбитыми коленками,

игривая, громкоголосая и смешная, стала воровкой. Ладно внешность – он видел старших

Рудлог на коронации и знал, зачем и как они были изменены. Но сам факт…во что же она

вляпалась? И знают ли сестры?

Теперь срочно нужно было ее найти.

Во-первых, он просто хотел ее увидеть снова.

Во-вторых, подвеска осталась у него, а, значит, исполнительницу за ненадобностью

просто убьют.

В-третьих, возможно, она сможет пролить свет на последние кражи и дать хоть какую-то

информацию.

Он созвал срочное совещание, приказал перекрыть границы, и объявить о розыске

темноволосой девушки по описанным приметам. Привлечь всех ищеек, пока кровь свежая, она им поможет. Если она в Бермонте – он найдет ее. А если нет…то придется встречаться

с ней в Рудлоге. И он точно знал, что собирается ей сказать.

Полли летела, пока были силы, пока в голове не стало двоиться сознание, требуя

немедленно перекинуться, чтобы не остаться крылатой навсегда. Она и так превысила все

возможные ограничения, стараясь улететь подальше от столицы, и от своего провала, и от

страшного Бермонта. Он, конечно, узнал ее, она это поняла, и теперь еще и переживала

свой позор. Все-таки красть у того, кто не знает, кто у него крадет, как-то спокойнее для

совести.

Она так гордилась тем, что имеет свою тайну, что взрослая, самостоятельная, что решит

все проблемы семьи, и вот – первая сложная задача и ей хорошенько повыщипывали

перья.

Девушка усмотрела какое-то поле с одинокой постройкой, расположенное в очередной

долине, начала снижаться, высматривая в чуть рассеявшейся перед восходом темноте

могущих засечь ее людей. Никого не было, урожай уже был убран, и валы земли тоскливо

смотрели в небо, ожидая следующего плодородного года.

Она все-таки шмякнулась на землю от усталости, прямо в грязь, полежала, открывая и

закрывая клюв, собралась, перекинулась. Побрела к постройке, утопая в влажной земле.

Шаталась – рука и бок были порезаны осколками, и раны еще кровили, хотя обычно при

обороте исчезали и синяки, и царапины. Постройка оказалась маленькой развалюхой,

служившей хранилищем инструментов, и, наверное, временным пристанищем для

владельцев поля. Во всяком случае тут был топчан, укрытый серой простыней, и грубо

сработанный столик рядом с ним. И даже какие-то консервы, и бочка с дождевой водой

снаружи. В углу была свалена драная и грязная одежда, и она долго возилась, пытаясь

найти что-то приемлемое, но так и не смогла. Уже не обращая внимания на грязь,