Королевская кровь 2

йелоувиньцев есть даже праздник цветения вишни, на котором они, подражая своему

божественному покровителю, целыми семьями созерцают мимолетную красоту

волшебного дерева.

С июньской жарой вступал на два месяца в свои права ретивый и яростный Красный воин-

кузнец. Это были месяцы гроз и пожаров, изнуряющей жары, которую могла остудить

только Богиня-Вода, живущая в этот сезон со своим грозным супругом в его великолепном

дворце. Красный никогда не хотел ее отпускать вовремя, и поэтому жара часто

задерживалась и на сезон кроткого и работящего Зеленого Пахаря Земли, под песни о

котором люди собирали урожай, играли свадьбы и желали выцарапать-таки свою супругу

из рук Красного ревнивца. Иногда он так и делал, приняв атрибуты Хозяина Лесов,

Великого Бера, и тогда отступал даже Воин, не из страха, а из уважения к равному.

Заканчивался сентябрь, и опять плакала Богиня-Вода в своем дворце, не пуская к себе

никого из своих братьев-супругов. И это никого не удивляло. Должна же иметь женщина

возможность хоть иногда побыть одной и поплакать.

Светлана

Середина октября, Иоаннесбург

- Дочка, ты только не переживай, не надо! – мама погладила Свету по голове и налила еще

чаю.

- Да воспитаем мы, куда денемся, наша же кровушка, - добродушно поддержал ее отец, пододвигая Свете спелое яблочко. – Кушай, дочка, хорошо, витамины ешь! Для внучка не

жалей!

Ранним утром дождливого октябрьского четверга Света узнала, что беременна. И,

несмотря на то, что ждала этого и хотела, и подозревала еще тогда, когда никакие тесты не

могли показать, новость все равно была ошеломляющая. То ли прыгать, то ли плакать.

И теперь у нее внутри, теперь уже точно, рос крохотный малыш. Или малышка. И он, или

она, или – а вдруг?! – двое! - обязательно родятся похожими на Четери. И, в отличие от

летающего где-то, не сдержавшего слова дракона, всегда будут с ней.

Вот теперь опять захотелось плакать, но она не стала, чтобы не расстраивать родителей.

Они не моргнув глазом выслушали новость, засуетились, заохали. И ни слова упрека. Все-

таки ей с ними очень повезло.

- А отцу-то сообщать будешь? – спросил папа, ненавязчиво ставя перед ней блюдце с

творогом. – Обрадуется небось.

- Отец далеко, папа, - со вздохом призналась Света. – И вряд ли приедет сюда снова.

- Тем лучше, - преувеличенно жизнерадостно заявил старый инженер, - значит, останетесь

с нами.

- Светочка, - обеспокоилась мама, - время, время, в школу опоздаешь!

Света вскочила, засобиралась, и уже на выходе, не сдержавшись, расцеловала обоих своих

стариков. Они, конечно, все обсудят без нее, серьезно и спокойно, без нее, чтобы любимая

дочка не переживала лишний раз. Беречь друг друга было нормой в ее семье.

Она, погоревав несколько дней, устроилась на работу в местную школу – вот и пригодился

диплом историка. Кроме истории, ей предложили вести уроки иностранных языков –

работа в гостинице предполагала их знание, а с методикой подсобила завуч. В школах

спальных районов учителей не хватало, а ей очень не хватало работы, которая помогла бы

забыться. И пусть деньги были небольшие, но были ведь!

Единственное, ей приходилось постоянно ходить в брючных костюмах, чтобы скрывать

браслет на ноге. Но она даже привыкла как-то к нему и не обращала внимания.

Из вотчины страшного Тандаджи ее больше не беспокоили, дети были не ужаснее

требовательных туристов. А то, что сердце ныло от тоски по невыносимо требовательному

и поглотившему ее без остатка дракону – так это ничего. Зато у нее есть воспоминания.

Воспоминания и сны.

Сны к ней приходили удивительные. Она даже стала записывать их, чтобы понять,

разобраться. Уж очень реально все было. Все время один и тот же засыпанный песком

город, и Света, бродящая по нему, почему-то огромного роста, стряхивающая ладошками

песок с крыш и мостов, пытающаяся пальцем проковырять старые, забитые колодцы.

Дующая изо всех сил, поднимающая столбы пыли. Раздраженно пинающая барханы.

Заглядывающая в окна домов.

Она даже ухитрилась составить план этого города, сказалась привычка систематизировать

и удерживать в голове информацию. Пыталась понять, в какой части света он расположен.

Вспоминала о том, что ей рассказывали драконы, и уже поверила, что это один из

засыпанных городов в Песках. Но зачем ее раз за разом сны приводили сюда – понять она

не могла.

Периодически ей снился Чет. Он смотрел на нее, непривычно серьезный, и что-то говорил, но она видела лишь движение губ, но не слышала слов. Пыталась пробиться к нему, хотя

бы во сне, но вязла, останавливалась, сердито и зло ругалась за то, что он оставил, не

вернулся, что вообще появился в ее жизни. И просыпалась.

Были и другие сны, горячие и нежные, в которых он склонялся над ней, скользя по ее телу

своими длинными волосами, жадно целовал, так знакомо и так знающе касался, заставляя

Светлану дрожать и желать. Двигался вместе с ней, так же резко, как и всегда, требовал

смотреть в глаза, сжимал жестко и сильно, и она взрывалась, хватаясь за него и пытаясь не

отпускать, удержать.

Но не получалось.

А иногда снились совсем обычные вещи – полянки, лужочки, работа, знакомые, и тогда