Королевская тайна

Кто бы мог подумать, что страх ареста вынудит голландца соблюдать столь чрезмерные предосторожности. Что мешает ему наслаждаться всеми удобствами в доме Алинков? Вряд ли кредиторы и конкуренты отыщут ван Рибика за высокими стенами.

– Давайте пройдемся, – предложил голландец.

Положив трубку на скамейку, он взял прислоненную к стене трость и предложил Кэтрин руку. После чего быстрым шагом ринулся вперед по дорожке, увлекая госпожу Хэксби за собой. Ван Рибик что-то насвистывал себе под нос, ритмичными взмахами трости нанося удары по зарослям сорняков и кустам.

– Рада, что бодрость духа возвращается к вам прямо на глазах, – заметила Кэтрин. – Как ваши дела?

Ван Рибик проигнорировал ее вопрос:

– Почему вы не приехали раньше?

– Я отправилась к вам, как только смогла, – ответила Кэт. – Даже несмотря на то, что сейчас не самое удобное время. Меня ждет клиент, да и вообще, я сегодня очень занята.

– Трудитесь над новым птичником для его светлости?

– И над ним в том числе. Я не могу надолго задерживаться. Господин Алинк написал, что вы пребываете в удрученном состоянии духа, однако мне вы кажетесь вполне жизнерадостным.

С явным удовлетворением обезглавив иссохший чертополох, ее спутник ответил:

– Это потому, что вы здесь.

– И все же зачем вы хотели видеть меня на самом деле?

Голландец снова замахнулся тростью: на этот раз его жертвой стал особенно стойкий боковой побег ежевичного куста.

– Когда вы повезете свой проект птичника во Францию?

– Не знаю. Скорее всего, на следующей неделе.

– Буду считать дни до вашего возвращения, – объявил ван Рибик. – Впрочем, это само собой разумеется.

– Что-то слабо верится, сэр, – сухо отозвалась Кэт. – В любом случае считать дни нет смысла. Я вернусь, как только смогу, и не раньше.

– Обязательно скажите мне, когда отплываете, как только вам сообщат дату. Хорошо? Напишите господину Алинку.

Кэтрин облизнула губы. Столь внезапный интерес к ее работе озадачивал.

– Так и быть. Раз уж вы этого хотите.

– Очень хочу. – Голландец крепко вцепился в руку Кэт, словно боясь, что она убежит. – Вот только почему вы не отправились во Францию сразу? Отчего такая задержка?

– Мы с Бреннаном должны подготовить полный комплект чертежей, чтобы представить их Мадам. А его светлость желает, чтобы мы к тому же сконструировали макет. Да и вообще, никакой срочности нет.

Некоторое время они гуляли молча. Наконец Кэт спросила:

– Что вы намерены делать? Не собираетесь же вы отсиживаться тут годами! Разве вы не можете расплатиться с кредиторами?

Ван Рибик щелкнул пальцами свободной руки:

– От меня они получат лишь кукиш. Я найду другой способ с ними договориться.

– Сейчас вы так легко отмахиваетесь от этой проблемы, а тогда, вечером, пребывали в смятении.

Ван Рибик резко остановился:

– Тогда я пошел на хитрую уловку, чтобы вы пришли мне на помощь, и вы меня любезно выручили. Хотел бы я знать, согласитесь ли вы стать моей женой?

– Шутите, сэр? – Она отпрянула, высвободив руку. – Вы надо мной смеетесь.

Какую бы тему они ни обсуждали, тон ван Рибика не менялся. Кэтрин устремила на голландца испытующий взгляд. Тот невозмутимо глядел на нее в ответ. Оба молчали. Кэт одновременно испытывала негодование, трепет, радость и смущение. И все же негодование одержало верх, ведь голландец явно потешался над ней.

– Так да или нет? – наконец спросил он.

– Да чтоб вам провалиться!

Развернувшись, Кэт зашагала обратно к слуге, ждущему у двери в стене. Госпожа Хэксби думала, что ван Рибик побежит ее догонять и предпримет попытку объясниться. Однако у нее за спиной не раздавалось ни звука.

Глава 29

Из Остин-Фрайерс Кэт возвращалась в наемном экипаже. Всю дорогу до Уайтхолла она безуспешно спорила сама с собой. Может быть, ван Рибик сказал правду и его чувства к ней, пусть и на удивление внезапные, искренни. В таком случае предложение голландца следует расценивать как комплимент, пусть даже форма, в которой оно сделано, оставляет желать лучшего.

С другой стороны, что за нелепую историю про кредиторов он ей рассказал? Если они и впрямь существуют и все эти долги не выдумка, то преуменьшать возникшие затруднения может лишь глупец и обманщик. Ну а если ван Рибик все сочинил или преувеличил свои проблемы с долгами, это опять-таки значит, что он лжец, но что еще хуже, тогда он дурачит Кэт. Да и вообще, мужчина, всей душой желающий сочетаться с женщиной браком, не позволил бы милой уйти, даже не попытавшись ее убедить.

А впрочем, Кэт ответила бы отказом вне зависимости от того, насколько серьезны намерения ван Рибика. И брачных уз, и всего, что с ними связано, ей хватило по горло. Кэт предпочитала свою нынешнюю жизнь, ведь теперь ей не нужно отчитываться ни перед кем, кроме себя самой. Но еще больше положение осложняло то, что ее предавало собственное тело: помимо воли Кэт что-то внутри нее отзывалось и на звук голоса ван Рибика, и на каждое его движение.