Королевская тайна

День выдался солнечный, но прохладный. Ветер дул с реки, в воздухе пахло весной. Хорошую погоду я воспринял как личное оскорбление. На Стрэнде мы взяли наемный экипаж. Когда я велел кучеру отвезти нас в Остин-Фрайерс, Сэм что-то пробормотал себе под нос. В карете мы сидели друг напротив друга. Я наклонился к слуге, чтобы он хорошо меня слышал и мне не пришлось бы повышать голос, перекрикивая уличный шум.

– Я думаю, что Стивена убили, – начал я. – Но доказательств у меня нет.

В сумерках черты Сэма удивительным образом преобразились, и передо мной предстало совсем другое лицо, исполненное злобы.

– Кто? Скажите только, как зовут этого дьявола.

– Веди себя прилично, иначе ничего не расскажу.

– Прошу прощения, хозяин. – Голос Сэма звучал напряженно: чувствовалось, что мой слуга держал себя в руках из последних сил. – Так кто это сделал?

– Голландец по фамилии ван Рибик, – ответил я. – Хотя свидетельств его виновности я не нашел. Пока.

– Так давайте отыщем его и убедимся наверняка!

– Хорошо бы. Но ван Рибик в бегах. Он ускользнул от меня в пятницу. В тот день, когда…

Сэм издал нечленораздельный звук – что-то среднее между рычанием и всхлипом.

– В Остин-Фрайерс живет много голландцев, – продолжил я. – Один из них укрывал ван Рибика. Стивен увидел преступника. Я оставил мальчика следить за ван Рибиком, а сам отправился за помощью. Но я задержался дольше, чем рассчитывал. А когда вернулся…

Некоторое время мы оба молчали. Подскакивая на неровных булыжниках, карета с громким стуком катила вперед.

– Сколько зла от этих проклятых иноземцев, – глухо произнес Сэм и чиркнул пальцем по горлу. – Вот как их всех надо встречать.

Звонарем в церкви Остин-Фрайерс был старый англичанин, женатый на голландке. Ордер лорда Арлингтона у меня забрали, но он и не требовал его предъявить. Я попросил старика на время дать мне ключ от пустого дома, стоявшего рядом с развалинами на церковном дворе. Звонарь сразу пошел за ключом.

– Очень жаль вашего мальчика, сэр, – произнес он, когда вернулся.

Я кивнул, вложил монету в его протянутую руку и спросил:

– Вы, случайно, ничего не слышали из-за стены?

– В тот день – нет.

Его ответ меня насторожил.

– А в другие дни?

– Туда постоянно то приходили, то уходили. И до того, и после.

– Кто?

– Не знаю, ваша милость. Раза два-три я слышал за стеной голоса. В последний раз – вчера днем.

– На каком языке шел разговор? На английском или на голландском?

Старик пожал плечами:

– Отсюда не разобрать. Но туда иногда наведываются люди господина Алинка. У него и ключ есть.

Я уже собрался уходить, но тут звонарь окинул взглядом деревянную ногу Сэма. И осведомился:

– На суше или на море?

– На море. – Мой слуга похлопал себя по укороченной правой ноге. – При Лоустофте, в шестьдесят пятом.

Звонарь с улыбкой показал Сэму правую руку, на которой не хватало двух пальцев.

– При Кадисе, – пояснил он. – В пятьдесят шестом.

Убрав ключ, я сделал вид, будто изучаю заметки в своей записной книжке.

Звонарь понизил голос:

– Вы уж там поаккуратнее. Я против голландцев ничего не имею, но Алинк такой человек, что ему дорогу переходить опасно. Двое из его слуг сражались во Фландрии, и, коли дойдет до драки, противники они серьезные.

– Грязные иноземцы, – проворчал Сэм. – Все как один. Разумеется, кроме вашей жены, сэр.

На первый взгляд с вечера пятницы, когда мы тщетно искали ван Рибика, в облике пустого дома ничего не изменилось. Но потом я заметил, что кто-то заколотил дверной проем сбоку – дверь выбили солдаты, чтобы мы могли попасть внутрь.

Мы с Сэмом медленно брели через запущенный сад в направлении маленького домика. Дорожка была неровной, после вчерашнего дождя тут и там попадались лужи. В воздухе пахло сыростью, и даже сорняки выглядели уныло, будто до Остин-Фрайерс весна еще не добралась.

Я уже проводил здесь обыск в пятницу. Но тогда дело шло к вечеру, а я хотел осмотреть все при дневном свете. Домишко представлял собой жалкую одноэтажную лачугу. Низкая дверь была не заперта. За нею находилась одна-единственная комната с земляным полом. Там не было даже потолка. Свет проникал внутрь через дверной проем и маленькое окошко, заросшее плющом. Из предметов обстановки здесь были только соломенный тюфяк и грубо сколоченный трехногий табурет. Очаг располагался посередине комнаты. Дымовую трубу заменяла дыра в крыше, обрамленная почерневшими от копоти досками.

Пока я проверял, не спрятано ли чего на стропилах, Сэм объявил, что ему срочно нужно по нужде. Я велел ему найти какой-нибудь укромный угол в саду и поскорее возвращаться.

Он отсутствовал дольше, чем я ожидал. Внезапно меня охватила паника. Гибели еще одного слуги моя совесть не вынесет. Схватив трость, я вышел из домика. Но, к своему облегчению, сразу заметил Сэма. Он быстро хромал в мою сторону. Однако, стоило мне увидеть его лицо, и облегчение тут же сменилось тревогой.

– Хозяин, идите за мной, да поскорее.