Королевство Бездуш. Lastfata

И вроде бы произнес спокойно, только я уже достаточно изучила белобрысого, чтобы понимать: за этой бесстрастностью скрывается ураган, способный перемолоть меня и выплюнуть бездыханной!

Ривз лениво улыбнулся. Вот же самоубийца, мало ему состязания?!

— Эш, надо же. Не заметил тебя. Тоже решил прогуляться? И с чего бы мне отходить от своей девушки? Мы только начали…

— Я сказал: отойди.

Еще спокойнее и еще страшнее.

Ривз стоял на прежнем месте, зато я благоразумно сделала шаг назад. Вот только забыла, что моя ладонь крепко стиснута рукой Клиффорда.

— Эш, шел бы ты мимо, — протянул «мой парень». — Ты нам мешаешь. А я собираюсь снова поцеловать Тину.

Возмутиться я не успела, потому что Вандерфилд рывком вытащил из кармана камушек-нугат:

— Только попробуй снова к ней прикоснуться! Аддерли пойдет со мной.

— Может, мы спросим у Тины, с кем она пойдет? — с ленивой насмешкой отозвался Ривз. — Тина?

Я подарила парню хмурый взгляд:

— С тобой.

— Ну вот и выяснили, — оскалился Клиффорд. — Так что топай, друг, мимо и не лезь в чужую личную жизнь. Это, знаешь ли, вредно для здоровья. А оно у тебя последнее время и так… слабое. Щиты не получаются, заклинания рвутся… Ты бы поберег себя, Вандерфилд, а то мало ли…

— Аддерли, отойди, — приказал Эш.

Да я бы с удовольствием! Пусть сами тут чароитом меряются, без меня! Только клешня Ривза сжимала ладонь капканом, не отпуская!

Эш глянул на наши сплетенные пальцы и недобро усмехнулся:

— Боишься, Ривз? Отпусти ее.

Клиффорд рывком вытащил из кармана стеклянные шарики и встал в стойку.

— Прекратите! — не выдержала я. — На территории ВСА поединки запрещены!

— Вали отсюда, — грубо бросил Клиффорд. Синие глаза блестели азартом и злостью. — Подожди меня в кроватке, крошка, скоро увидимся.

Эш произнес заклинание, швырнув свой нугат. Между парнями вспыхнула ярко-красная вспышка двойного заклинания. Соперники-то устояли — тренированные оказались, гады. А вот меня ударной волной откинуло в сторону. Хорошо, что на кучу снега, которую прилежный дворник сгреб к ограде.

— Пустышка!

— Злюка!

— Ты цела?

Две пары глаз — синие и зеленые — уставились на меня.

— Да провалитесь вы в бездну! — рявкнула я, потирая ушибленный зад и поднимаясь. — Поубивайте друг друга, сделайте одолжение! Только без меня! Ненавижу вас… обоих! — И, развернувшись, потопала к академии.

Ноги сами принесли меня в заброшенную аудиторию. Я вбежала, ощущая, как бурлит внутри злость, швырнула на лавку куртку. И сразу же мои плечи сжали сильные руки, развернули. И сердце ударило разрядом, запуская необратимую реакцию в моем организме.

Эш рывком притянул к себе, сминая губы. О нет, если целует он, не получится думать об арифметике. Вообще думать не получится. Только чувствовать, таять, терять волю и разум… Умирать и возрождаться за краткий миг прикосновения.

Но я все же вырвалась. Прижала холодные ладони к горящим щекам:

— Не трогай меня! Уходи!

Эш нервно провел рукой по волосам, и я прикусила губу. Костяшки сбиты… Снова. Ну что же он творит? Мы оба…

У него невеста, фамильный снобизм, черный мобиль и презрение к миру.

У меня больной дядя, вечная погоня за синами, оптимизм и туманные перспективы.

Между нами ажурная ограда, Кыш-Пыж, lastfata и непонимание.

Ничего ведь общего.

Ни одной точки соприкосновения.

Только дикое, почти неконтролируемое желание стать ближе.

Но ведь этого мало?

— Убирайся!

Швырнула вовремя попавший под руку учебник. Не попала.

И застыла, когда Вандерфилд повернулся и вышел, хлопнув дверью.

Не веря своим глазам, я смотрела на закрывшуюся створку. Вдыхала пыль заброшенной аудитории. Глотала слезы. Ушел? Ушел…

— Эш!

Вылетела в коридор — пусто. До самой лестницы никого — в этой части здания редко ходили студенты. Желтые пятна света от настенных светильников, сочувствующие взгляды портретов со стен. И желание заорать… ушел…

Развернулась.

Эш стоял, привалившись к стене за дверью. Руки в карманах распахнутой куртки, белые пряди упали на лицо, губы сжаты. В глазах и зелени-то нет, одна тьма и бесконечность. Шаг к нему, шаг ко мне. И он подхватил меня на руки, впиваясь в губы — сильно, жадно, дико… Внес обратно, и хлопнула дверь, отрезая нас от мира. Не прерывая поцелуя, усадил на стол, вклинился между ног. Рывком дернул мою одежду, раздевая. Мой жакет полетел на пол, следом — юбка. Полы рубашки распахнулись шелковыми крыльями. И Эш на миг отступил, осматривая меня — вот такую: дрожащую от предвкушения и желания, с уже распухшими губами, в одной рубашке, белье и любимых зачарованных чулочках… От его взгляда внутри стало невыносимо горячо, колени ослабли.

— Не могу… больше…

Выдохнул так отчаянно, что захотелось прижаться сильнее. И целовать его, целовать… Снова и снова!

Эш, по-прежнему одетый, шагнул ближе и положил ладонь на мою поясницу, притягивая к себе. Провел языком по шее, вырывая мой судорожный вдох. В моем теле уже бурлила лава, мой личный огнезмей извивался внутри живота, разгораясь все ярче.