Королевство плоти и огня

Держа дар открытым, положила ладонь на его предплечье и стала думать обо всех прекрасных ощущениях, которые мне довелось испытать. О прогулках с мамой по пляжу, когда она держала меня за одну руку, отец – за другую, а Йен прыгал перед нами, разбрасывая ногой песок. Я послала это ощущение через связь, через прикосновение моей кожи к его, используя тот же прием, которым на время забирала боль.

– Все хорошо, Хоук, – произнесла я, не зная, почему выбрала именно эти слова.

Его тело дернулось, словно невидимая рука схватила его за плечи и оторвала от меня. Его грудь часто вздымалась, спина согнулась, а руки опустились по обе стороны от меня. Он не шевелился. Не шевелился несколько долгих мгновений, но я чувствовала через связь, как вкус гари медленно исчезает и под голодом проявляется что-то другое – целый ураган стыда и печали.

Кастил медленно поднял голову и открыл глаза. Я испустила прерывистый вздох. Они были янтарными, и только зрачки черными. Он встретился со мной взглядом, и между нами повисло молчание.

Тяжело сглотнув, я убрала руку, а Кастил посмотрел вниз.

– Медовая дыня, – прошептал он и, схватив полы моего халата, натянул их на мои бока и бедра. Он задержал на мне слегка дрожащие руки и опять посмотрел мне в глаза. – Прости.

А потом он встал с кровати и прошел мимо Киерана на террасу, больше не сказав ни слова.

Глава 23

Через дверь террасы лился солнечный свет. Несколько секунд я могла только сидеть и пялиться в открытую дверь, не в силах поверить в то, что случилось с того момента, как я проснулась, сплетенная с его телом, и до того, как он ушел из спальни. Меня озадачило то, что с ним произошло. А то, что я делала и что позволяла, – ошеломило и повергло в изумление.

Кастил сошел с ума.

Я сошла с ума.

Киеран закрыл дверь, отрезав приток наполненного сладкими ароматами воздуха, и выдернул меня из размышлений. Я перевела взгляд на него, стоящего у камина. Пламя, которое больше не колебал ветер, успокоилось.

– Он не причинил тебе вреда?

– Что?

Мой голос прозвучал хрипло. Я заморгала.

– Он не причинил тебе вреда, Пенеллаф? – повторил Киеран мягче.

– Нет. Он…

Я посмотрела на свои голые ноги. Кастил не причинил мне вреда. Хотя мог. Я не уверена, что он не хотел этого, но то, что он сделал, не имело ничего общего с вредом.

Я схватила одеяло и натянула до пояса.

Киеран сжал челюсти.

– Он взял тебя силой?

– Боги, нет.

Я убрала волосы с лица и заметила кинжал. Он оставался на кровати, там, куда я его уронила. Кастил ни к чему меня не принуждал, и, честно говоря, если бы я захотела, то могла бы в любой момент прекратить то, что происходило. Могла бы нанести ему рану и сбежать. Но не стала, потому что я… я хотела того, что произошло. Я проснулась с этим желанием. Не знаю, почувствовал ли его Кастил сквозь то, что затмевало его разум, но, как бы то ни было, я этого хотела.

Хотела его.

Я поискала в себе раскаяние или стыд – что-нибудь, указывающее на сожаление о случившемся, но не нашла ничего. Как и прежде, во мне лишь смятение и недовольство собой. Следовало вести себя осмотрительнее, зная, что такие случаи только способствуют тому, что я все больше в него влюбляюсь. Не так давно я говорила ему, что ничего подобного больше не повторится, и вот доказала, что я не могу делать правильный выбор – и не один или два раза, а целых три. Кладовка. Ночной кошмар. И теперь это. Как я могу так сильно хотеть Кастила, что мне плевать, кто он и что делает? И что он может сделать со мной?

– Что произошло? – спросил Киеран.

У меня ушла пара секунд, чтобы собраться с мыслями.

– Он проснулся и как будто не узнал меня. Он рычал, а его глаза стали непроницаемо черными. – Я кое-что опустила, но, уверена, Киеран и так уже много знает о том, что произошло. – Глаза у него были как у Вознесшегося. Он… с ним все будет хорошо?

Лицо вольвена на зависть непроницаемо, учитывая то, что только что случилось.

– Да, как только он остынет.

– Остынет? Думаю, ему нужно больше, чем просто остыть. – Я глянула на дверь. – Он собирался на тебя напасть.

– В тот момент он видел во мне вызов. Угрозу.

– Кому? Ему?

– Тебе.

У меня перевернулось сердце.

– Это не имеет смысла.

Киеран сложил руки на широкой груди.

– Его сородичи могут быть большими собственниками при определенных условиях или в экстремальных ситуациях.

– Собственниками по отношению к чему? К еде?

– Он тебя укусил?

– Кроме первого раза? – Я подавила желание потрогать почти исчезнувшую отметину на горле. – Нет.

На его лице мелькнуло нечто сродни разочарованию, и, не раздумывая, я открыла дар и потянулась к Киерану. Потом будет время чувствовать себя виноватой в том, что полюбопытствовала без особой на то необходимости. Но то, что я уловила, оказалось не похоже на разочарование, каким я его себе представляю. Ощущение было тягучим и приторным, как слишком густые сливки. Обеспокоенность. Он чем-то озабочен.

– Что с ним? – спросила я, хотя подозревала, что уже знаю.

Мгновение Киеран смотрел на меня.

– С ним все будет хорошо. Хотя я бы предложил тебе привести себя в порядок.

Я раздраженно прищурилась.