Королевство плоти и огня

Их гнев пропитывал горечью каждый мой глоток воды и каждый кусок еды. Не нужно быть большого ума, чтобы догадаться: они не рады тому, что сказали Кастил и Джаспер. И то, что наговорила я, не изменило их мнения обо мне. Это касалось не всех, хвала богам, но таких было достаточно, чтобы я знала: мне по-прежнему здесь не рады.

Во мне бурлила нервная энергия. Я безуспешно пыталась закрыться от чужих эмоций. Не знаю, почему у меня это не получилось, ведь в течение этого дня стало гораздо легче читать эмоции только когда я хочу. Я устала? А может, причина в том, что случилось с Беккетом, или даже в том, чем мы занимались в пещере с Кастилом.

Или потому, что, как я узнала, Кастил утаил от меня еще одно обстоятельство?

Возможно, все эти причины внесли свой вклад в то, что я вдруг не смогла закрыть чутье.

Я посмотрела в свою тарелку, на почти нетронутую еду, и… и поняла, что просто не хочу здесь больше сидеть.

И мне надоело делать то, чего я не хочу.

– Прошу меня извинить, – сказала я, ни к кому особенно не обращаясь, и встала.

Джаспер проследил за мной взглядом, пока я выходила из-за стола, но ничего не сказал. Я шла мимо столов, сознавая, что при моем приближении разговоры стихают. Я держала подбородок высоко поднятым, жалея о том, что не перебрала вещи, которые принесла Вонетта. Трудно уходить с достоинством, когда на тебе одежда на несколько размеров больше, чем нужно.

Но вряд ли бы что-то изменилось, будь я одета в красивую тунику или даже в самое роскошное платье.

Я открыла дверь и вышла на улицу, полной грудью вдохнула воздух, свободный от чужих эмоций. На темнеющем небе уже начали мерцать звезды, и я задрала голову. Наконец мне удалось закрыться.

Повернувшись, я увидела Делано и Нейлла – они сидели на выщербленной стене, ведущей к заливу. Я не пыталась их читать, и у меня получилось. Их эмоции не хлынули на меня.

– У тебя такой вид, будто тебе нужно выпить. – Делано протянул бутылку с коричневой жидкостью. – Это виски.

Я подошла и взяла бутылку за горлышко. В нос ударил сильный древесный аромат.

– Спасибо.

– На вкус как лошадиная моча, – сказал Нейлл. – Честно предупреждаю.

Кивнув, поднесла бутылку ко рту и сделала большой глоток. Жидкость обожгла горло и глаза. Я закашлялась, прижав ко рту тыльную сторону ладони, и отдала бутылку Делано.

– Не знаю, какой вкус у лошадиной мочи, но уверена, что сравнение удачное.

Нейлл засмеялся.

– Мы готовились туда войти. – Делано вытянул ноги и скрестил в лодыжках. – Но решили подождать, пока там воздух станет почище.

– Прекрасное решение, – буркнула я.

– Похоже, сейчас комната проветрилась. – Нейлл бросил взгляд за мое плечо.

Я напряглась.

– Пожалуйста, скажи, что это не он.

– Зависит от того, кто такой «он», – протянул Делано.

Я развернулась. Кастил сошел по ступенькам и пересекал разделяющее нас короткое расстояние. Его взгляд столкнулся с моим.

– Мне кажется, воздух сейчас сгустится здесь. – Нейлл спрыгнул со стены. – Думаю, нам пора зайти внутрь.

– Разумное предложение, – заметил Кастил, не отрывая от меня почти дикого взгляда.

Делано оттолкнулся от стены.

– Только, пожалуйста, без поножовщины. А то я нервничаю.

Я скрестила руки на груди.

– Не обещаю.

Кастил самодовольно ухмыльнулся, но ничего не сказал, продолжая пристально смотреть на меня. Нейлл с Делано направились обратно в форт.

А я смотрела на него.

– Тебе что-то нужно?

– Провокационный вопрос.

– А я надеялась, что риторический, с ответом: «Разумеется, ничего».

– Прости, что разочаровал. Почему ты ушла?

– Хотела немного побыть одна, но, видимо, не суждено.

Кастил стиснул челюсти.

– Поппи, я прошу прощения.

Я подняла брови и сосредоточилась на нем. В нем все еще чувствовался сильный гнев, и я не стала зарываться дальше в слои его эмоций.

– За что именно?

– Видимо, за многое, – ответил он, и я прищурилась. – Но хотел бы начать с того, как мои люди держались с тобой. Мне ненавистно, что они заставляют тебя чувствовать себя нежеланной, и ненавистно, что тебе известны их чувства. Обещаю, что это изменится.

– Ты… ты правда веришь, что можешь это изменить? – Он не успел ответить, как я добавила: – Не можешь. Они либо примут меня, либо нет. В любом случае я этого ожидала, и ты, несомненно, тоже. Ты просто надеялся, что я их не прочитаю.

– Я хотел, чтобы ты не знала, – поправил Кастил. – Как я мог этого не хотеть? И я верю, что их отношение к тебе изменится.

Я поджала губы и отвернулась. Нет ничего невозможного в том, что их отношение может измениться. Чувства не остаются неизменными. Так же, как мнения и убеждения, и если мы перестанем верить, что люди способны меняться, то этот мир можно будет предать огню.

– Нам нужно поговорить, причем не о людях, что сидят в том зале, – сказал Кастил.

Я отвернулась от него к заливу, где на воде колебалось отражение луны.

– Это последнее, чего я сейчас хочу.

– У тебя есть идеи получше? – Он шагнул ближе, до меня донеслись его тепло и его запах. – У меня есть.

Я метнула в него взгляд.

– Если я правильно поняла, что ты предлагаешь, я снова ударю тебя в сердце.

Глаза Кастила вспыхнули, как теплый мед.