Короли Молдаванки

Володю не нужно было упрашивать дважды. Он рванул доску рукой и открыл нечто вроде крышки люка с висящим замком, спрятанного под полом.

– Вот он, вход, – Таня улыбалась своей победе.

Володя тем временем отрывал другие доски от пола, чтобы открыть люк.

– Крышка закрыта, – он подергал замок, – ключа у нас нет, отмычки тоже… Значит, остается только один способ.

Прицелившись из револьвера, Володя выстрелил в самую сердцевину замка. Звук выстрела был оглушающим, но способ оказался действенным: замок упал. Володя откинул крышку люка.

В лицо им сразу ударил запах плесени, гниющих мидий, морского ила.

– Здесь ступеньки в камне, – Таня подсветила фонарем, – пошли.

Это был вход в катакомбы. Спустившись вниз, они оказались в узком подземном коридоре с желтыми стенами из ракушняка. Там было очень холодно, а фитилек фонарей сразу же окружил синий ореол, что свидетельствовало о большом скоплении какого-то подземного газа. Находиться долго в этом месте было небезопасно, но Таню уже ничто не могло остановить.

Коридор был без всяких развилок и ответвлений. Таня решительно устремилась вперед, Володя поплелся следом за ней. Ему в голову тут же пришли все ужасы, которые он слышал о подземных катакомбах Одессы. О том, как легко потеряться в них, заблудиться и никогда не найти дорогу назад. О блуждающих душах, вечно погребенных в страшном мраке между жизнью и смертью. О тех, кто потерялся в бесконечном лабиринте и стал призраком еще при жизни, так и не сумев найти дорогу обратно…

Володе было так страшно, что у него тряслись руки. Но он не смел показывать Тане свой страх.

Они оба смутно представляли себе конечную цель их путешествия по подземному лабиринту. Но пока коридор был прямой, и идти было достаточно просто.

Внезапно Таня резко остановилась и схватила Володю за руку, едва не выбив у него фонарь.

– Ты слышишь? Слышишь? Прислушайся!

Оба замерли. И действительно: откуда-то сбоку до них донеслись человеческие голоса. Было понятно, что разговаривают двое мужчин. Можно было различить тембр их голоса, но не слова. Впереди показалась развилка и, не долго думая, Таня устремилась туда, в сторону доносящихся звуков. Володя поспешил за ней. Вскоре они оказались в небольшой нише. Голоса теперь были слышны отчетливо. В желтом камне виднелось небольшое сквозное отверстие, через него ясно долетал звук.

– Название «Безмятежный», отходит завтра со второго причала. Он будет стоять в Военной гавани, чтобы отплыть тайком. Наши каюты рядом – ваша четвертая, моя шестая. Все пройдет спокойно и тихо. На судне предупреждены.

– Завтра… – От этого голоса у Володи вдруг пошли мурашки по коже, уж слишком знакомым он был. – Долго ждать. Я предпочел бы уехать сегодня, раз уж все оплачено и корабль уже стоит в гавани. Тем более, деньги у нас есть. Я устал.

– А с этим что будем делать? – спросил первый. – Может, закроем вход?

– Зачем? – его собеседник усмехнулся. – Он заплатил две тысячи рублей, чтобы провалиться в катакомбы. Пусть блуждает – как-нибудь выберется наружу.

– А если не выберется?

– Ну, знаете, это не моя вина! Я никому не обещал благоприятного выхода обратно. Они знали, на что идут, и все были готовы рисковать. Надо только поменять знаки. Вы сейчас этим и займетесь. Поменяете стрелки местами, чтобы он не вышел сразу. Пусть снимает знаки и догадывается по звуку, в какую сторону направление правильное.

Володю била крупная дрожь, а лицо его так исказилось, что Таня перепугалась.

– Что с тобой? Ты знаешь этого человека? – прошептала она.

– Знаю… – Зубы Володи стучали, и он сам не мог понять, то ли от холода, то ли от ужаса. – Это художник Грановский. Похоже, он хозяин клуба… И он – Людоед…

– Ты уверен?

Вместо ответа Володя приник к отверстию и едва сдержал крик. В тоненькую щелку отчетливо просматривалась большая освещенная свечами комната, в которой со стен убирали указатели из бумаги двое мужчин. Один из них был распорядитель в клубе, второй – художник Грановский.

– Дело сделано, – с этими словами Грановский снял со стены последний указатель со стрелкой. – Теперь надо уходить.

– Вы сообщили, что закрываете дело и выходите из клуба полностью?

– Кому, Сосновскому? Нет, конечно. Ни копейки он от меня не получит. Я и так сделал ему большое одолжение, когда по его просьбе согласился присмотреть за его дебилом племянником… А клуб – мой, что хочу, то и делаю. Хочу – устраиваю тайные игры. Хочу – в любой момент могу закрыть. Ни перед кем отчитываться я не обязан. Сосновский и так получил от меня достаточно денег. На мои деньги он сейчас в Петербурге занимается своей карьерой и пытается закрыть старые грехи. А племянника его я в клуб все-таки отправил!..

С этими словами Грановский задул свечу, и комната погрузилась во мрак.

– Идемте, – поторопил он собеседника. – Надо еще успеть запереть дверь.

Раздались удаляющиеся шаги, и голоса смолкли. Володя старался осмыслить услышанное.

– Эй, сюда! Я нашла, как войти! – Таня махала ему из противоположного конца коридора. Пока Володя слушал разговор, она нашла проход в комнату, из которой только что вышли мужчины.