Корона из звезд

– Значит, ты тогда забрал ее к себе, – констатировала Иница. – Сколько было пересудов…

– Корабль, на котором они с матерью летели, захватили работорговцы. Едва я прослышал, что ее выставили на продажу в Марках, я ее освободил, – он пожал плечами, словно хотел сказать: а как иначе, она же мое дитя.

Иница внимательно посмотрела на него. Вблизи он выглядел старше, чем на мониторе, и морщин оказалось больше. Жизнь, которую он некогда избрал, гораздо короче той, которую он оставил на Кориантуме. Волосы у него почти совсем побелели.

– А что стало с ее матерью?

Искра негодования сверкнула в его серых глазах.

– Она променяла меня на другого.

– Так ты оставил ее там?

– Я еще раньше хотел перевезти к себе их обеих. Но она отказалась. Она никогда меня не понимала – ни до, ни тем более после.

«А как тебя понять?» – подумала Иница.

– Насколько я знаю, во второй раз она вышла замуж не по доброй воле. Мой отец ее…

– У каждого есть выбор. Всегда. Это первое, что я понял, когда вырвался из Бароний.

Он спас только дочь, а жену бросил на произвол судьбы. Оставил в руках у работорговцев. Иница стремительно свыкалась с мыслью, что она этого человека не знает. И, по правде говоря, не знала никогда. Ведь она была крохой, когда он играл с ней в дворцовом парке.

– Пойдем на борт.

Они поднялись по трапу и зашагали через провонявшие маслом коридоры баркаса. Он был поменьше того судна, на котором Иницу увезли с Кориантума, однако панорамное окно на верхней палубе тоже оказалось огромным. Перед ним стояло несколько кресел, и Фаэль велел ей сесть: корабль готовился к старту.

– А куда мы летим?

– Не говори, что не хочешь их увидеть.

– Врата Росы? Конечно, хочу.

Он лукаво улыбнулся – хотя из-за паутины шрамов на щеке она не была уверена, что правильно толкует его мимику. Впрочем, возможно, и без ожогов задача была бы не из легких.

Спустя несколько минут баркас на огненной колонне взмыл в небо и покинул пределы атмосферы. Впервые с того дня, как Иница сбежала с корабля Сетембры, ее вновь восхитил простор Вселенной – вероятно, потому, что она наконец-то обрела спокойствие, хотя у нее было множество вопросов, а у человека в соседнем кресле – множество тайн.

Откинувшись на спинку кресла, Фаэль тоже любовался величественным океаном звезд, словно не созерцал эту панораму уже сотни раз.

– Мы не уверены, успел ли крейсер отправить сообщение Гильдии, – начал он без предисловий. – Если да – и если по пути оно не затеряется где-нибудь в космосе, – наши враги через несколько недель получат координаты Ноя.

– Но вы не знаете наверняка?

– Хадрат сидит в камере и молчит. Некоторые его офицеры делали какие-то намеки, но никто не желал признаваться, что именно он отослал сообщение. А один даже утверждал, что Хадрат якобы помешал им.

– Но это же нелогично, разве нет?

– Ну почему же – вполне логично, если знать моего братца. Он никогда не любил делиться. А тут на кону такое торжество, такой успех: он отомстил, он напал на след пиратов в Марках. Я не удивлюсь, если никакого сообщения действительно не было. Наши техники пытаются расшифровать радиопередачи крейсера, но у кого-то хватило ума изрядно повредить приборы, прежде чем наши люди взошли на борт, – его взгляд по-прежнему был устремлен на созвездия, драгоценной диадемой венчавшие бесконечность позади Ноя. Иница не узнавала ни одного из них – Ной находился за пределами изученных секторов.

– Значит, вы готовитесь к войне?

– К войне мы всегда готовы. Нас защищают два обстоятельства: тайна нашего местонахождения и показная жестокость. Могу себе представить, что ты обо мне подумала, увидев, как мы распинаем людей. Но любой из этих солдат сделал бы с нами то же самое, если бы Хадрат велел. И поверь мне, милосердие еще ни одного врага не остановило. Снимки сегодняшней казни мы вбросим в новостную систему Гильдии. И многие на борту гильдейских кораблей подумают дважды, прежде чем атаковать нас по чьему-либо приказу.

Иница покачала головой.

– Разве ты не вызовешь как раз таки обратную реакцию? Жажду мести? И еще большее желание с вами покончить?

– Пока что эта стратегия себя оправдывает. Я знаю, что это варварство. Ни одному человеку, если он в здравом уме, подобные экзекуции не доставляют удовольствия. У нас здесь есть пара специалистов по таким делам. Когда нужно, я спускаю их с цепи, но с каждым разом это претит мне все больше.

– Никто не заставлял тебя становиться пиратом. И уж тем более их предводителем.

Он помотал головой.

– Ты понятия не имеешь, что здесь происходит, Иница! Даже не берись судить меня.

– Я хотела бы понять.

– Достаточно, если ты будешь знать, что все это мне страшно надоело.

Она молча смотрела на него, ожидая объяснений. Но поскольку объяснений не последовало, она спросила:

– Надоело быть пиратом?

– Надоел Ной. Надоел весь этот сброд, которым нужно руководить. Надоела тень Врат Росы, которая раз в сутки падает на крепость, – он улыбнулся, но улыбка была печальная. А за печалью таилось что-то еще – возможно, холодный расчет. – Именно поэтому я и хотел с тобой поговорить… Но сперва: взгляни-ка!