Корона из звезд

Наверное, она потеряла рассудок, раз на полном серьезе считает, что ее нерожденная дочь говорит ее устами. Голосом Иницы, словами Иницы – но сама, по своей воле. Может, именно это и разглядела в ней Сетембра?

– Я не хочу, чтобы у меня снова отняли «Кночи», – сказала Шара и отложила бумажный самолетик. – Я этого просто не вынесу.

Предательство. В этом слове сосредоточились все Шарины помыслы – теперь Иница в этом не сомневалась. Равно как и в том, что не она сама Шарины помыслы прочла. И она задалась вопросом, за кем на самом деле охотится Сетембра – уж не за ребенком ли? Не за ее ли дочерью, такой крошечной и тем не менее такой могущественной, что Орден жаждет заполучить ее любой ценой?

Даже ценой целой звезды.

Гул моторов заставил ее вздрогнуть. Одной рукой Шара взялась за рычаг штурвала, а другой выхватила бластер и направила его на Иницу.

– Мне очень жаль, – сказала контрабандистка. – Но этот корабль – мое будущее.

Двигатель взвыл. «Кночи» пришла в движение.

Иница отпихнула бластер и бросилась на Шару.

37

Муза, сидя в руке робота, развернулась верхней частью туловища и стала что-то знаками показывать Гланису.

– По всей видимости, ты ей нравишься больше, чем я, – сказал Кранит.

– Тебя это удивляет? – насмешливый голос Гланиса отдавался в динамике легким эхом. – Ты старый, некрасивый и постоянно в дурном настроении.

– Она в двадцать раз старше нас с тобой, вместе взятых.

Робот поднес их к очередной пробоине в фюзеляже. Муза указала на дыру с зазубренными краями и кивнула Гланису. Вокруг топорщились поломанные решетки – взрывная волна выгнула их наружу. По сравнению с тем местом, где укрылась «Кночи», повреждений здесь было меньше: взрыв повредил только три яруса.

Переходы между обителями ТИШИНЫ не всегда были ясно различимы, их часто обстраивали дополнительными конструкциями. По прикидкам Кранита, в общей сложности они миновали четыре станции и добрались до пятой.

– Наверное, это здесь, – сказал Гланис, а робот уже вносил их в темную расщелину.

Тело Музы белело в темноте. Кранит спрашивал себя, насколько же велика ее власть над боевым роботом. В былые времена подобные дроны-убийцы громили целые флотилии, вгрызаясь в стальные фюзеляжи, словно ужасные жалобрюхие паразиты с Пентрума VII в костный мозг первых колонистов. Насколько глубоко Муза забралась в программное обеспечение этого монстра, чтобы подчинить его себе? И как она вообще сумела это сделать?

Робот приземлился на кромку обрушившейся палубы, узкий поток плазмы из сопла потух. Кранит хотел тут же высвободиться из его хватки, но тот держал крепко. На пяти конечностях, как на ходулях, машина перелезла через вывороченные балки и включила прожектор. Перед ними тянулся широкий коридор, в конце которого виднелась пробитая переборка. Робот пронес своих пассажиров через дыру очень аккуратно: острые, как ножи, края никого не коснулись.

– А правда, что про тебя рассказывают? – раздался голос Гланиса. – Ты действительно убил бога Картана?

– Бог был так себе, старенький. И пьяный вдрызг.

Метров через сто последние обломки остались позади. Следующую переборку взрыв уже не затронул: они добрались до уцелевшего сектора станции. Сталь пробыла в вакууме более тысячи лет, но глубокие царапины на ней казались свежими, будто стены исполосовали когтями только вчера. Вероятно, сходная картина предстала бы перед ними во всех двадцати трех обителях: похоже, здесь бушевали разъяренные машины.

Наконец их взорам открылся командный мостик станции – высокий сводчатый зал, увенчанный невредимым куполом из прозрачного пластика. Озаренный лишь далеким светом звезд, зал был погружен в серый полумрак. Рядами тянулись приборные панели, крепко приделанные к полу. Множество предметов, от стержней до стульев, парили в невесомости.

– Гланис! – испуганный крик Кранита прорвался сквозь чудовищные помехи. Он вскинул бластер и выстрелил.

По всему сводчатому залу из-за консолей поднимались боевые роботы. Суставчатые конечности разгибались, выталкивая вверх тяжелые металлические туловища, огоньки загорались, словно каждый дрон открывал десятки глаз. Некоторые мгновенно превращались в ежеподобных существ, ощетинившихся иглами и лезвиями. Первый выстрел Кранита попал в робота, стоявшего совсем близко, и отшвырнул его на толпу остальных – но миг спустя машина вновь распрямилась: ее чудная шипастая броня просто поглотила лазерный стержень. Не успели они и глазом моргнуть, как мостик уже кишел роботами: из них большую часть можно было хоть сейчас бросать в бой, и лишь некоторые имели кое-какие деформации и повреждения, полученные в давно забытом сражении.

Муза распрямилась и широко раскинула руки. Кранит не сразу сообразил, что это движение адресовано им с Гланисом. Не стреляйте – вот что оно, вероятно, означало.

Роботы не двигались с места. Некоторые слегка раскачивались на насекомоподобных ногах, словно желая стряхнуть с заиндевевших суставов звездную пыль. Однако ни один не делал попытки подойти ближе.

– Но не может же она всех их контролировать! – крикнул Гланис.