Корпоративное бессознательное

«Или не видел?» Кеорт поморгал, пытаясь разглядеть фигуру между древесных стволов. Ветер шевелил кроны, утреннее солнце играло в зелёной листве. «Может, это просто свет и тень, помноженные на воображение?» Он прислушался, затаив дыхание. Если там, впереди, кто-то был, он не мог уйти беззвучно. Кеорт слушал, и постепенно к шелесту листьев и рассеянным лесным шорохам добавились новые звуки.

«Голоса. Это тихие голоса».

Кеорт, не глядя, кое-как зашнуровал ботинок, путаясь в шнурках. В последние несколько дней посёлок окутало плотное, почти осязаемое облако страха. Руководитель посёлка, кем бы он ни был, даже распорядился приостановить работы на самых отдалённых участках. Местные рассказывали много разного, но суть их разговоров сводилась к одному: в округе стало опасно. Опасность стала вполне конкретной, обрела плоть, кровь и голос.

«Лучше мы сожрём вас».

По спине у Кеорта пробежала стая мурашек. Собственные руки показались ему противоестественно пустыми и ни на что не способными. Голоса послышались снова, и в этот раз Кеорт определил, откуда они доносятся.

«Там, у реки. Говорят двое».

Подумав секунду, Кеорт подобрал тяжёлую сухую палку и пошёл на голоса, осторожно ступая по опавшей листве.

Шаг, затем ещё один. Земля мягко пружинит под подошвами. Голоса всё ближе. Их уже можно различать. Говорит женщина, слов не разобрать. Ей отвечает другая. Судя по звуку, они остаются в одном и том же месте. На берегу, уже совсем близко. Кеорт сделал ещё несколько шагов, тихо отодвинул ветви, скрывавшие берег.

Раздался звонкий женский смех. На миг Кеорт подумал, что смеются над ним, и честное слово, он этого заслуживал. На берегу сидели две девушки, подставив солнцу обнаженные спины. По плечам разметались влажные волосы – у одной светлые, у другой черные. Они, наверное, только что вышли из воды. Одна из них повернула голову.

«Эйди. А другая, темноволосая – наверняка Морин».

Кеорт тихо положил палку на землю, чувствуя себя последним идиотом. Не желая подсматривать, он стал осторожно отступать назад, в заросли.

Морин повернулась к Эйди. Солнечный свет разливался по белой спине, вырисовывая каждую мышцу. На лопатках чернела татуировка – два чёрных птичьих крыла.

Она сейчас была совсем не похожа на ту, что пришла к ним недавно, и при этом ещё больше напоминала кого-то, и казалось, что если долго на неё смотреть, то наконец станет ясно…

Она улыбнулась, трогательно сморщив нос. Что-то заворочалось на тёмном илистом дне памяти. Кеорт замер, затаив дыхание.

– И там очень много всякого. Всё красивое, яркое. И такая ткань… Не эти тряпки. – Морин кивнула на лежащую кучкой одежду. – И шампунь. – Она запустила пальцы в свои волосы.

– И вы весь день ходите по разным местам, что-то примеряете? – спросила Эйди. – Ну, я хочу сказать, там так много этих…

– Салонов моды? Очень много. Нет, правда, можно целый день проездить.

– И это правда интересно? Целый день смотреть на одежду?

– Поверь мне, – значительно произнесла Морин, в шутку толкнула Эйди плечом. – Сама попробуешь – узнаешь.

– А есть там картины? Где-нибудь? У кого-нибудь можно найти, посмотреть?

– Целые картинные галереи. Ты за годы всё не обойдёшь.

У Эйди загорелись глаза. Кеорт ждал, что она попросит рассказать о картинах и галереях, но она сказала другое:

– Слушай… А есть там кто-нибудь, кто может научить рисовать картины?

– Есть. Правильно говорить «писать картины». Есть. На Земле много художников. Там вообще много такого, чего здесь нет.

– А что ещё там есть? Кроме магазинов, салонов красоты? Что ещё можно делать на Земле?

– Много всего. Я прямо даже не знаю, с чего начать, – сказала Морин. – Можно-о-о… пойти в кино, например. Ты была в кино когда-нибудь?

– Я сама не была. Но мне рассказывали. В Селве были кинозалы, у каждой компании был свой. Артон мне рассказывал, их отправляли на сеансы, когда с Земли присылали новый фильм. А разве это интересно – смотреть корпоративные фильмы?

– Корпоративные? Да я не об этом! Я про настоящее кино! Ты никогда не видела?… Ну да, здесь рай корпораций. Их уютный мирок…

– Ну да, до Краха здесь было гораздо уютнее. – Эйди её не поняла. – Вообще, у компаний много всякого делается. Кинофестивали, выставки, конкурсы. И соревнования. Большие, настоящие. – Эйди начертила что-то пальцем в воздухе, пытаясь объяснить. – Артон говорил, но я забыла, как они называются.

– Олимпиады, – сказала Морин.

Она отвернулась. «Наверное, она смотрит на воду», – подумал Кеорт.

– Да, точно, олимпиады. Артон рассказывал, как они все смотрели, как болели за команды. Правда, он сам никогда не участвовал, хоть и хотел. Соревнования всегда были где-то ещё, на Земле или на других планетах. Сюда присылали только записи, он мне рассказывал.

– Вот именно. Это всё всегда где-то ещё, но не там, где ты находишься. Такая вот тухлая ирония.

– Ты о чём? – Эйди смотрела на неё, не мигая.