Корпоративное бессознательное

– Короче, наша экспедиция была подготовлена на от… на отвяжись. Нас было мало, нам нечем было защищаться, и вообще, у нас не было ничего, что могло бы нам понадобиться.

Эйди не перебивала, не уточняла, ничего не спрашивала. Только сидела, обхватив коленки руками.

– Наша задача была всего-навсего – найти станцию гиперсвязи и восстановить её работоспособность. После этого мы бы запустили зонды на орбиту, и они передавали бы данные через станцию связи на Землю. Ещё мы должны были провести оценку ресурсов, оставшихся в распоряжении представительства. Материальных, информационных, человеческих ресурсов. Для этого в экспедицию включили врача и психолога, чтобы оценить их физическое, психическое и идеологическое состояние.

– Что это за «идеологическое состояние»? – спросила Эйди.

– Я должна была определить, насколько эффективно они могут работать на компанию, – ответила Морин. – Насколько они готовы верить в то, что компания им говорит. Теперь я понимаю, что боссы на Земле опасались, что без постоянного давления пропаганды люди могут поумнеть. Или что война их чему-то научила.

Мы отправились к поверхности на шаттле. Нас было четверо: Конкерс, Уэлш, Жофрэ и я. Корабль остался на орбите. Связи ведь не было, так что сажать корабль было некуда. Мы успешно вошли в атмосферу и взяли курс на город, где должна была быть станция связи. Мы не долетели.

Она подобрала с земли камешек, запустила в реку – видимо, хотела, чтобы он запрыгал по поверхности воды. Камень утонул, не сделав ни одного прыжка.

– Нас сбили над этим районом силы блока безопасности «Иллакиса», одна из их экспедиций. Потратили на нас последнее тяжёлое вооружение – вот так нам повезло. Мы ещё упростили им задачу: Конкерс, командир группы, приказал лететь на малой высоте, чтобы «выполнять визуальный осмотр». Идиот.

Конкерс и Жофрэ погибли при крушении. Уэлш получил сотрясение, я сильно ударилась рукой. – Она показала Эйди жилистое предплечье. – Потом оказалось, что это перелом лучезапястной кости. Когда мы выбрались из разбитого челнока, уже подоспели безопасники. Уэлш попытался отстреливаться. Его убили. Он был совсем рядом со мной, вот как ты сейчас.

Она протянула руку, тронула Эйди за плечо. Потом надолго замолкла.

– Я не оказала сопротивления. То есть у меня была винтовка… Уэлш сказал, чтобы я её взяла. Но я не умею стрелять. – Она посмотрела на свои руки. – И не хочу. Я не убийца.

Она глубоко вздохнула, после паузы произнесла:

– Меня взяли в плен. Назовём это так.

– Зачем? – глупо спросила Эйди.

– Зачем? Они задавали вопросы. Сначала. – Голос Морин задрожал. – Откуда мы, зачем прилетели, сколько нас. Чем вооружены.

– Ты им не сказала?

– Сказала, почему же. Кому я могла навредить своими ответами?

– А потом? Почему они тебя не отпустили?

– Потом…

Плечи Морин напряглись. Она снова замолчала, но всё-таки выдавила:

– Потом, когда у них не осталось вопросов, началось… другое.

– Ты имеешь в виду?… – Эйди замялась.

– Их было шесть мужиков. – Голос Морин стал похож на звук ветра в мёртвых скалах. – В их отеле женщин не было. И тут я упала им на голову.

Лицо Эйди, обращённое к Морин, выражало всё. Ей не надо было даже ничего говорить.

– Сюда, в отель, они привели меня только через сутки, – сказала Морин. – Я тогда думала, что лучше бы меня убили.

Эйди неловко попыталась обнять её за плечи. Морин отдёрнулась, как от раскалённого металла.

– Ничего, ничего… Может, не стоило тебе рассказывать. Не переживай за меня.

Она попыталась улыбнуться. Улыбка вышла натянутой и бледной.

– В конце концов, они привели меня сюда. Доложили, что задержались в экспедиции. Не знаю, как они объяснили, чем занимались лишние сутки, хотя, может, у них особенно и не спрашивали. Всех очень интересовала я. – Она усмехнулась. – Капитан долго не мог решить, что со мной делать. Я шесть дней просидела взаперти. А корабль и оставшиеся двое из моей экспедиции улетели на Землю. – Морин посмотрела вверх. – Наш шаттл не вернулся, и они, наверное, доложили, что пять членов команды пропали без вести на Терне-31. И улетели домой.

– Они тебя не искали? – Голос Эйди был почти не слышен за шёпотом реки.

– Я каждый день ждала, – ответила Морин. – Что отправят ещё один шаттл на поиски. Что найдут обломки, запеленгуют сигнал бедствия. Мы ведь команда – так нам говорили. Но никто не пришёл. Меня никто не спас. Ни от чего.

Она опустила голову, уткнулась подбородком в колени.

– Я думала, меня расстреляют. И меня это даже не пугало. Но, видимо, капитан всё-таки решил, что убивать меня не за что. Я слышала, те, кто меня привёл, отправились на гауптвахту. Капитан вообще неплохой человек. По крайней мере, он меня ни разу и пальцем не тронул.

– Почему он тебя не отпустил?

– А куда меня было отпускать? Куда бы я пошла? Мой дом там, – она поглядела в небо. – Или был там, потому что я вряд ли когда-нибудь туда вернусь.