Космонавты живут на земле

Все виды света -- и обе люстры, и бар, и настольная лампа -- горели в кабинете. За столом по одну сторону от генерала сидели начштаба Иванников и замполит Нелидов, а по другую -- Юрий Гагарин и генерал-лейтенант авиации Каманин. Горелов несколько раз видел Каманина в гарнизоне, однажды был ему представлен. Он сразу проникся уважением к этому неторопливому в движениях генералу, лицо которого знал по портретам еще с детских лет. Он тотчас же подумал: "Если приехал Каманин и здесь же Гагарин, значит, это вовсе не обычное совещание". Оглянулся на Кострова. У Володи было спокойное обычное лицо и глаза из-под темных бровей смотрели даже весело. Перехватив взгляд Горелова, он едва заметно ему подмигнул, что означало: "сиди, ожидай". Алеша не удержался от взволнованного вздоха. Значит, сейчас... сейчас пойдет речь об этом. О полете нынешнего года. Он почувствовал необычную сухость во рту.

Генерал Мочалов встал и, сдерживая торжественную улыбку, обратился к Каманину:

-- Видите, как нас много, Николай Петрович. С такими ребятами кое-что можно сделать и на земле и в космосе. Разрешите начинать?

Серьезное лицо Каманина осветилось улыбкой, и он слегка наклонил голову:

-- Пожалуйста, Сергей Степанович. Прошу вас.

-- Товарищи летчики-космонавты, -- заговорил Мочалов, и голос против его желания взлетел на высокую ноту. Видимо, генерал решил, что такая патетика не очень к месту, потому что сделал паузу и повторил снова, уже более спокойно: -- Товарищи летчики-космонавты. Сегодня мы оторвали в наших календарях пятнадцатый листок июня. Этот день принес всем нам огромную радость. Сегодня, пятнадцатого июня, утвержден приказ об отборе на государственную комиссию летчиков-космонавтов из нашего отряда для совершения очередного космического полета, намеченного на летнее время нынешнего года.

У Горелова остановилось дыхание. Никогда еще в жизни не призывал он на помощь с такой силой всю выдержку и волю, чтобы подавить волнение. "Сейчас... сейчас". -- стучало в висках. "Сейчас... сейчас", -- замирало сердце. А другой холодный рассудительный голос жестко останавливал: "Какой же ты космонавт, если не можешь себя сдержать и выдаешь волнение? А как же там, на орбите?" Но снова билось в мозгу короткое и громкое "сейчас, сейчас".

Генерал Мочалов взял очки, которые надевал только в торжественных случаях.

-- Товарищи летчики-космонавты. Приказом Министра обороны от пятнадцатого июня кандидатами на космический орбитальный полет от нашего отряда утвержден экипаж в составе первого пилота летчика-космонавта майора Владимира Павловича Кострова, второго пилота летчика-космонавта майора Андрея Игнатьевича Субботина.

"Значит, меня не вторым пилотом, -- быстро билась Алешина мысль, -значит, в дублеры... Все равно превосходно. Сейчас, сейчас".

-- Дублерами космического экипажа назначаются, -- продолжал Мочалов, -первым дублером майор летчик-космонавт Игорь Степанович Дремов, вторым летчик-космонавт капитан Виталий Игнатьевич Карпов.

Алеша не выдержал и, не совладав с собою, привстал.

Мочалов строго посмотрел на него поверх стекол очков:

-- Вы хотели что-то сказать, товарищ старший лейтенант?

Алеша запнулся и покраснел, почувствовав на себе колкие взгляды товарищей. И тогда, вместо того чтобы садиться, он выпрямился во весь рост, смело и свободно, словно сбросил с себя тяжелую ношу:

-- Да, товарищ генерал. Я хотел от души поздравить всех своих товарищей.

Генерал широко улыбнулся:

-- А что? Ведь он прав. Присоединимся к нему, товарищи?

И в кабинете возникли громкие аплодисменты. Возвращаясь после собрания домой, Горелов отстал от веселой ватаги своих друзей. Теплая летняя ночь висела над городком. От легкого ветерка испуганно трепетала листва на березах. В небе веселыми табунами бродили звезды. Алеша уже научился различать многие созвездия и отдельные светила в их пестро-голубой, непонятной для непосвященного хаотической массе. Запрокинув голову, он смотрел в темное небо и думал о том, что и сейчас в их сгущенной толчее нет-нет да и проносятся таким же голубым светом мерцающие тела, созданные из металла нашими конструкторами и рабочими, только называют их спутниками. Пройдут дни -- и к этим передвигающимся по небу точкам прибавится еще одна, в которой полетят его друзья Володя Костров и Андрей Субботин. А он снова останется на земле, потому что звезды еще не близко. И нельзя к ним идти, не освободившись от груза самоуверенности, не подготовившись как следует на земле. Ночь остудила его пылающие щеки. Он уже вернулся в реальный мир и думал о своем ближайшем будущем и о тех многочисленных тренировках, которые ожидают его и завтра, и послезавтра и которых еще много нужно будет перенести, прежде чем его имя назовут в таком же приказе, в каком сегодня назвали имена его друзей.

"Да. Звезды еще не близко, -- вздохнул Алексей. -- А значит, снова за тренировки, за учебу!"

Он шел по дорожкам засыпающего городка, жадно вдыхая лесной воздух ночи. Он знал, что путь в космос начинается с этих дорожек.

Он знал, что его час придет.

Июль 1964 -- июль 1965