Котерия. Пристанище заблудших

– А ты? Почему выбрал стать дилером? Ты же говорил, что у тебя были и другие варианты…

Другие варианты, как сухо это звучит.

– Был, но только один, – я помедлил. Стоит ли говорить о нем? О причине, по которой я злился столько лет. Злился, что, дай мне хоть тысячу других шансов, мой выбор остался таким же. – Стать дилером или навечно отправиться в ад.

– Ад существует?

– Для меня. Тот день, когда я спалил ведьму на костре – мне предложили проживать его бесконечно. Или стать дилером.

Глаза Киры округлились, она шумно вдохнула и перестала дышать.

Да, Бэмби, всегда и все было из-за тебя. Страшный выбор, жизнь и смерть, последующее за этим небытие. Сейчас я жалею меньше, чем раньше, потому что смог перед самым концом вырвать себе несколько дней настоящей жизни. Жаль, что это никак не отменяло ужас, который сковывал меня все чаще.

Да, Бэмби, я никогда не забывал тебя…

Я не сказал ничего из этого вслух, но слова были излишни. Она все понимала.

Повисла горькая тишина, когда слова кончились, а эмоции настолько разбушевались, что сносящий острова цунами по сравнению с ними – детский праздник. Кира допила вино, я бросил несколько купюр на стол, и мы поднялись.

До моего дома шли пешком, и лишь под конец пути она решилась заговорить. Закат давно отгорел, и мягкие сумерки укутали наши лица.

– Мне жаль.

– Это же мой выбор. Ты не можешь быть виновата в том, что появилась на свет.

Дважды. У меня заняло слишком много времени принятие этого факта. Того, что в моем выборе виноваты не Кира и не абстрактные высшие силы, а только я. Здесь я тоже все еще был человеком – людям сложно принять на себя всю полноту ответственности за собственные действия. И не роптать на их последствия.

– Крис, я…

– Хватит, Кира. Больше не хочу об этом.

И не важно, что она хотела сказать на самом деле, на сегодня мне действительно хватит. Я пытался, как мог, оттянуть неизбежное, пусть это удавалось мне не так хорошо.

Мы вместе прошли стеклянные двери моего дома, молча поднялись на лифте. Также молча вошли в квартиру и разбрелись по комнатам.

– Спасибо, это был прекрасный день, – сказала она напоследок, оборачиваясь.

– Спокойной ночи. Кира. – Я улыбнулся, но чувствовал, что вышло грустно. Она кивнула и скрылась за дверью.

Я вышел на террасу и долго курил, бездумно разглядывая огни ночного Города.

Следующим утром я уехал, взяв с нее обещание не покидать дом без меня. На нем было достаточно защит, чтобы я мог не бояться незваных гостей. Мне нужно было уладить несколько срочных дел с банками, и я понадеялся на ее благоразумие.

Но как ни спешил вернуться, освободился только к вечеру. Весь день я не сводил глаз с телефона, но Кира молчала. Под конец это настолько извело меня, что на последних встречах я откровенно срывался. Боялся, что она не сдержит обещания, заскучает и выкинет глупость. Назад домой на новой машине – в этот раз мой выбор пал на неприметный «БМВ» темных цветов – я летел, почти не касаясь дороги.

Взмыл на последний этаж моей башни, открыл дверь и шумно выдохнул, услышав возню на кухне. Вслед за звуком меня окутал запах, и я чуть не подавился. На моей кухне готовили! Таким энтузиазмом в век круглосуточной доставки не страдала даже моя домработница. За все годы, что я живу здесь, не припомню ни дня, чтобы там варилось что-то сложнее кофе. Я даже не знал, работает ли моя плита, ставил ее просто по привычке.

В коридор вынырнула раскрасневшаяся Кира и улыбнулась.

– Привет. Из меня так себе кулинар, но вроде получилось съедобно.

– Ну у тебя точно получилось меня удивить. Что бы там ни было.

Пахло печеным мясом и слегка подгоревшим сыром. Я прошел на кухню, где на столе робко дымились две тарелки.

Кира подхватила свою и уже засобиралась в комнату, но я поймал ее за руку. В моей ладони она будто окаменела.

– Не хочешь смотреть, как я травлюсь? – Я улыбнулся.

Она молча вернулась, поставила тарелку на стол, отрезала себе большой кусок и отправила его в рот, все это время гневно сверкая на меня глазами. Я округлил свои, притворяясь, что жду, когда она начнет задыхаться. Но Кира продолжила есть как ни в чем не бывало. Неужели она правда умеет готовить?

Я все же рискнул. Отрезал себе кусок, зажмурился и съел. Оказалось, вполне неплохо.

– Я отравила только твою порцию, – едко заметила она.

– Спасибо, вышло вкусно.

Какое-то время мы молча ели. Мясо пропеклось неравномерно, зато весь кусок истекал соком – на пробу это оказалась свинина. Точнее, попытка сделать «свинину по-французски», не такая плохая для новичка.

– С чего ты вообще решил, что я не умею готовить? – наконец обиженно спросила Кира, доев свою порцию.

– А ты умеешь?

– Духовка умеет.

Я усмехнулся. Тысячи тонкостей этого на первый взгляд немудреного процесса определяли вкус блюда. А у меня когда-то было достаточно времени, чтобы освоить их. И отнюдь не в духовке дело.

– В твоем возрасте я не мог и лепешки испечь, чтобы не подгорело. Счастье, что мне почти не приходилось готовить самому, пока я был человеком.

– Ты намекаешь на то, что я нарвалась на придирчивого ценителя изысканной кухни?