Ковентри возрождается

Полиция смотрит на Картон-сити сквозь пальцы; нас тут слишком много, и нам некуда больше деться. Мы только мешаем. Жители пригорода, дважды в день проходящие мимо — утром с вокзала Ватерлоо, а вечером обратно на вокзал, — нас ненавидят. Они ненавидят нас с такой силой, что не в силах на нас смотреть. Если кто-то из наших попадается им на пути (а здесь много пьяниц), они просто переступают через лежащего и идут дальше. Они нас ненавидят за то, что у нас много свободного времени. Времени у нас вдоволь, мы не знаем, куда его девать, а им его не хватает, вечно не хватает.

Сегодня неделя как умер Джеральд Фокс.

23. HOMO IMPECUNIOSUS[22] — ТРУДЯЩИЙСЯ

Профессор Уиллоуби Д'Арби оторвался от отчета о вскрытии тела Джеральда Фокса.

— Ну давай, приятель, выкладывай, — приказала Летиция. — Нечего держать язык за зубами; что там сказано?

— Сказано: «обширное кровоизлияние в мозг».

— Вызванное пластмассовым солдатиком? — насмешливо фыркнула Летиция.

— Да. Я улавливаю ноту сомнения в твоем голосе, жена.

— Это просто курам на смех. Кто производил вскрытие?

— Роджер Скиллет. Знавал его, когда учились в Оксфорде. Лентяй был отпетый, поэтому я сомневаюсь, чтобы за тридцать с чем-то лет работы в провинции его способности к дедуктивным рассуждениям значительно развились. Очень мило с его стороны тем не менее, что он прислал мне эти бумаги.

Еще накануне в обед Летиция ушла из своей конторы на Тависток-сквер и попыталась раздобыть игрушечного пластмассового солдатика. Однако продавец сообщил ей, что их больше не выпускают, тогда Летиция обзвонила друзей, из тех, кто не исповедует пацифизма и у кого есть маленькие дети. В конце концов одного солдатика она разыскала. И теперь он восседал на кухонном столе, среди объедков и грязной посуды. Над серьезной розовой мордашкой свисал беретик, лихо сдвинутый набекрень, ручки застенчиво сложены над бесполым пахом. Руководствуясь научными интересами судебной медицины, Летиция сняла с него крошечную маскировочную форму и лилипутские сапожки.

— Он очень мил, правда, муж? — Летиция взяла в руки голую куклу и помотала ее ножками. — Ведь ты же ни за что не убил бы большого мужчину, правда, миленький? — обратилась она к кукле. — Да конечно, нет. Ты же такой крохотуля, правда?

Она повернулась к мужу:

— Труп Фокса еще не увезли?

— Нет, пока в холодильнике. Очевидно, его печень представляет огромный интерес для ребят из лаборатории по изучению последствий алкоголизма. Собственно, прочитав отчет, я понять не могу, каким образом его организм вообще еще действовал. Жуткое состояние здоровья для человека, которому нет и сорока: легкие ни к черту, варикозные вены, геморрой, блокированные склеротическими бляшками артерии, молоткообразные пальцы стоп, тонкий череп, пониженный интеллект, хрупкие кости, перхоть, засорение околоносовых пазух, полипы в носу, эпидермофития стоп, ожирение, пиорея, инкарнация ногтей на пальцах стоп... небольшой ушиб основания черепа, нанесенный нашим милым солдатиком, но никакого серьезного вреда он не причинил. По-моему, наша Ковентри вовсе и не убила мистера Фокса, Летиция. Думаю, он себя убил сам. Апоплексия... Ободряющая новость, а?

Летиция игриво стукнула мужа голым солдатиком по затылку.

— Стал бы ты во все это вникать, если бы Ковентри была страшна как смертный грех, а, муженек?

— Возможно, и не стал бы, женушка, — признался У. Д.

24. ДЕРЕК ВЫТИРАЕТ ПЫЛЬ

Однажды, вернувшись с работы, Дерек увидел, как вдова Фокса Кэрол отпирает дверь своего типового дома и, собрав четырех дочек в стайку, загоняет их туда. «Мужественная малышка, — подумал он. — Надо пойти выразить ей соболезнование». Со времени ее тяжкой утраты прошло восемь дней. Дерек подошел к книжному шкафу и поискал «соболезнования» в справочнике по этикету викторианской эпохи под названием «Манеры и правила поведения в приличном обществе, составленные представителем аристократии», но там ничего не было сказано относительно того, как принято себя вести в случае, когда муж убийцы встречается со вдовой убитого.

— Будет видно по ходу дела, — решил Дерек; он вышел из дома, пересек улицу и постучался в дверь дома № 12. Ему открыла четырехлетняя Керсти Фокс.

— Твоя мамочка дома?

— Да, она в уборной.

Дерек сказал Керсти, что подождет у дверей. Наверху дернули за цепочку, раздался шум хлынувшей воды, и, тяжело ступая по узкой лестнице, Кэрол Фокс стала спускаться вниз. Когда она заметила Дерека, она было отпрянула назад, будто Дерек собрался налететь на нее с кулаками.

— Вы меня смерть как напугали, — сказала она.

Дерек поморщился; у нее был резко выраженный местный акцент. Собственный акцент Дереку почти удалось искоренить.

— Миссис Фокс, я просто хотел сказать, как мне бесконечно жаль...

— Да ладно, чего там.

— Вы, видимо, в полной депрессии.

— В чем?

— В депрессии.

— В чем?

— В депрессии.

Кэрол кивнула, полагая, что, согласившись, она быстрее от него отделается.

— Как малышки это перенесли?

Она понизила голос: