Козни туманного Альбиона

— Ой, видишь, как люди за границу едут? А я куда собралась с двумя кофточками и парой джинсов?

— Степа, не переживай, скорей всего девчонке не объяснили, что чемоданы складываются один в один. А три она взяла на тот случай, если в Лондоне вещей много накупит.

— Ну, если только так. Англичане ведь такие чопорные, к чаю переодеваются, к ужину переодеваются.

— Когда это было? Степа, времена королевы Виктории давно канули в Лету. Сейчас все по-другому.

Недалеко от нас прощался с супругой Федор Петрович Богомолов. Женой владельца сети магазинов «Сытый желудок» оказалась маловыразительная женщина лет примерно сорока, слегка полноватая и слишком натуральная. Ее непримечательную внешность абсолютно не красила рано вылезшая седина, но она отчего-то никак с ней не боролась, и смотрелась уж совсем какой-то серой.

Рядом с невзрачной курочкой-женой Федор Петрович выглядел расфуфыренным фазаном. Он, совсем не стеснясь супруги, шарил по аэропорту глазами в поисках объекта, достойного внимания. Остановив взгляд на Лизе Марфиной, он блеснул глазами и шмыгнул носом, как бы издалека пытался учуять, чем пахнет длинноногая красавица.

— Ты что-то сказала, рыбка? — медовым голосом спросил у жены Богомолов, не переставая сверлить глазами Лизу.

— Нет, ничего, тебе послышалось.

— Ну, тогда езжай домой, не томись здесь, — Федор Петрович неловко чмокнул в щечку жену и, дружески похлопав по плечу, стал выпроваживать ее из здания аэропорта. Та только пожала плечами и послушно побрела домой.

В отдалении от всех стояла мадам Орешкина, само собой с Мафусаилом и Антоном Зуевым. На парня нельзя было смотреть без слез, хозяйка пуделя каждую минуту отдавала новое поручение:

— Антон, Мафусаил хочет пить. Пойдите и купите ему бутылочку воды без газа, а мне с газом. Антон, неужели вы не видите, что собака проситься писать? Только далеко не отходите, вдруг объявят регистрацию рейса? Что, регистрация полтора часа длится? Нет, мы должны пройти регистрацию первыми, я никогда не бываю последней. Антон, уберите Мафусаила со сквозняка, не хватало, чтобы он в дороге простудился. Антон, сходите к лотку за журналом. Почему для собаки? Для меня. Антон, нужно узнать, не задерживается ли рейс. Ну и что, что не было объявлено по радио? Вам что трудно сходить и узнать? — примерно так и без остановок в течение двадцати минут.

«Бедный Антон, похоже, он нанялся не столько в переводчики для пуделя, сколько в прислуги для суровой мадам Орешкиной», — пожалела я в мыслях молодого человека.

Оставшиеся трое из группы стояли в сторонке и никаких признаков нервозности, а также нетерпения не проявляли. Саня и Ася оживленно о чем-то между собой беседовали, а Владимир Владимирович Зорькин лениво наблюдал за пассажирами.

— Пора, — Алина посмотрела на часы и подошла к Орешкиной. — Лидия Федоровна, командир экипажа пошел нам навстречу. Есть предложение провести Мафусаила на борт самолета сейчас, дабы не заставлять его долго ждать и избавить от ненужной процедуры таможенного и паспортного контроля.

— Да? Пожалуй, вы правы. Моему мальчику здесь уже все лапы оттоптали. А Антону с ним можно?

— К сожалению, Антону следует пройти все формальности со всеми пассажирами.

— А Мафусаилу не будет одному скучно?

— Что вы! Мне обещали, что ему покажут кабину пилотов. Он будет в восторге.

— Тогда пускай идет, — согласилась Орешкина и отдала указание Зуеву передать Мафусаила в руки Алины.

Дальше все происходило в ускоренном темпе. Алина схватила пуделя и поволокла его к входу в служебные помещения. Там ее уже ждал командир экипажа. Вдвоем они запихнули Мафусаила в клетку. Что происходило с псом в дальнейшем, я не видела, но надо отдать должное командиру, когда мы зашли в самолет, пудель уже сидел в кресле, привязанный за поводок к подлокотнику.

За пять минут до начала регистрации в здание аэропорта влетела телевизионная съемочная группа. Алина с помощью Вени подправила прическу и вышла на первый план перед видеокамерой. Отбарабанив заранее подготовленную речь, которая в основном состояла из рекламных призывов воспользоваться услугами туристического агентства «Пилигрим», Алина с чувством выполненного долга призвала телезрителей не переключать каналы и ждать продолжения удивительного рассказа о незабываемом путешествии в страну привидений.

— А теперь, уважаемые участники туристического проекта, я попрошу вас пройти с улыбкой мимо объектива видеокамеры. Сделайте, пожалуйста, радостные лица — вас снимают для телепередачи.

После этих слов мы все дружно построились в цепочку и друг за дружкой, с благостными лицами потянулись к объективу.

— Прошли все двенадцать. Отснято, — доложил оператор, после того как мимо видеокамеры с перекошенным от радости лицом последним прошагал Владимир Владимирович Зорькин. С улыбкой у него отчего-то не получилось, наверное, он, как и я, немного волновался перед полетом.

— Двадцать девятого мы прилетаем, — на прощание напомнила телевизионщикам Алина. — Не забудьте.