Крабат

— Хватит! — вдруг прервал его Тонда. — Обойдемся без ваших палок! Нам, всем двенадцати, стоящим перед вами, так и так не подходит солдатская жизнь. Не то что вот этому простофиле, — он указал на лейтенанта, — или вон тому с луженой глоткой! — Он кивнул в сторону капрала. — Им-то это по вкусу! В армии им вольготное житье! Пока, конечно, их не убьют. Но я и мои товарищи из другого теста. Мы плюем на весь ваш пуц-парад и на вашего светлейшего курфюрста! Если хотите, можете так ему и передать!

Миг… и подмастерья обернулись воронами. Стая взметнулась вверх и пролетела над площадью.

Подарок

Во второй половине октября вдруг потеплело. Солнце светило так, словно вернулось лето. Теплые дни! Можно привезти еще несколько повозок торфа! Юро запряг волов, Сташко с Крабатом нагрузили телегу досками, бревнами, сверху водрузили две тачки. Подошел Тонда, и они тронулись в путь.

Торфяное болото было по ту сторону Черной воды, в верхней части Козельбруха. Еще летом Крабат работал там с подмастерьями, научился орудовать вилами и специальным ножом, помогая Михалу и Мертену добывать жирные, блестящие куски торфа.

Солнце сияло, в лужах на опушке отражались березы. Трава на кочках пожелтела, вереск давно отцвел. На кустах то тут, то там вспыхивали красные ягоды, серебрилась паутина.

Крабату вспомнились детские годы в Ойтрихе. В такие осенние дни в лесу собирали валежник, хворост, сосновые шишки. Иногда в октябре находили даже грибы: опята, рыжики, сыроежки. Может, и на этот раз повезет!

Вот и болото. Юро остановил волов.

— Выгружай! Приехали!

Уложили слеги и бревна, закрепили, выложили из досок мостки — так, чтобы не оступиться и не угодить в топь. Но расстояние до торфяника оказалось больше, чем думали. Юро хотел было привезти еще досок, но Сташко сказал, что это лишнее. Он сорвал ветку березы и прошелся по мосткам, произнося в такт шагов заклинание и ударяя веточкой по доскам.

Мосток удлинялся прямо на глазах и скоро протянулся до самого места разработок.

Крабат был ошарашен.

— Не пойму я, зачем работать, если все, что мы делаем своими руками, можно просто наколдовать?!

— Все так, — ответил Тонда, — только такая жизнь может и опостылеть. Без работы, брат, жизнь не жизнь! Так долго не протянешь!

У края болота стоял дощатый сарай. Там лежали сухие куски торфа, заготовленные еще весной. Парни по мосткам перевозили их на тачках к телеге, а Юро укладывал, стоя наверху. Нагрузив телегу, он влез на козлы.

— А ну, пошли!

И волы побрели к мельнице.

До возвращения Юро Тонда, Сташко и Крабат перетаскивали в сарай добытый летом торф и складывали там для просушки. Работали не спеша, времени было много.

Крабат попросил у Тонды и Сташко разрешения ненадолго отлучиться.

— А куда ты?

— Грибов поищу! Нужен буду — свистните, сразу вернусь.

— Думаешь, что-нибудь найдешь?

Тонда не возражал да и Сташко тоже.

— А у тебя есть нож?

— Да если б был…

— Тогда возьми мой! — Тонда достал нож. — На вот, только не потеряй!

Показал, как нож открывается: нажать на рукоятку — и все! Лезвие выпрыгнуло, оно было черным, будто Тонда долго держал его над пламенем свечи.

— Теперь ты! — закрыв нож, Тонда протянул его Крабату. — Ну-ка попробуй!

Крабат нажал на рукоятку — лезвие было чистым и блестящим.

— Что-нибудь не понятно? — поинтересовался Сташко.

— Не-ет! Все понятно…

Может, ему померещилось?

— Тогда отправляйся, а то все грибы разбегутся!

Четыре дня работали они на торфянике. И каждый день Крабат ходил искать грибы. Но ему попадались лишь старые подберезовики, потемневшие и червивые.

— Не расстраивайся! — успокаивал его Сташко. — Иначе и быть не может. Их время прошло. А если хочешь, помогу!

Он что-то пробормотал и, растопырив руки, семь раз повернулся кругом. Тут же на торфянике появилось штук семьдесят грибов.

Как кроты, вылезали они из-под земли, шляпка к шляпке. Словно в причудливом хороводе встали в круг боровики, подберезовики, подосиновики, сыроежки. Все, как на подбор, крепенькие, чистенькие.

— Ох! — удивился Крабат. — Научи меня, Сташко!

Выхватив нож, он ринулся к грибам. Но при его приближении грибы сморщивались и проваливались сквозь землю, да так быстро, будто кто их за веревочку дергал.

— Стойте! — в отчаянье закричал Крабат, но грибы уже исчезли.

— Не горюй! — улыбнулся Сташко. — Колдовские грибы очень горькие да и живот разболится. Прошлый год я чуть было не околел.

На четвертый день к вечеру Сташко с Юро, нагрузив последнюю телегу, поехали домой. Тонда с Крабатом, выбрав короткий путь, пошли пешком по тропинке через болото. Над торфяником спускался туман. Крабат обрадовался, почувствовав твердую почву под ногами. Они вышли к Пустоши.

Место это показалось Крабату знакомым. Ему вспомнился давний сон. Про то, как он убегал… И про Тонду… Но нет, Тонда шагал с ним рядом целый и невредимый!

— Хочу тебе сделать подарок, Крабат. — Он вынул из кармана свой нож. — На! На память!

— Ты разве от нас уходишь?

— Может быть, и уйду.

— А как же Мастер? Не могу поверить, чтобы он тебя отпустил!

— Иной раз бывает такое, чему и поверить трудно!