Крах однополярного мира

Американская мечта была — и всё еще остается — мощным стимулом, двигателем Америки. Её квинтэссенция: каждый может достичь успеха, если будет много и хорошо работать, развивая при этом свои личные качества, — продолжает определять настроения американского общества, несмотря на то, что уже более трети жителей США утратили веру в Американскую мечту. Её размывает видимое несоответствие реальному положению дел в стране, грубое искажение самой сути заложенных в ней идеалов, отход от традиционных американских ценностей…

И вот мы услышали: Make America Great Again!

Да — это апелляция к Американской мечте. И она вновь заработала.

Европейская мечта

У Европейской мечты нет такого письменного и эмоционального базиса, как у Американской мечты. Тем не менее, о ней можно говорить, отделяя собственно политико-экономический проект создания Европейского союза от идущего рядом с ним и даже впереди него образа целостной Европы, который несет в себе качества именно мечты. Призывам к объединению европейских государств более сотни лет. Понадобились две чудовищные войны — вдобавок к сотням бывших в Европе до того, — чтобы эту идею удалось реализовать. Понадобилось создать мощный блок социалистических стран, чтобы европейские политики обрели опору, антитезу, воспринимаемую как угрозу, против которой надо объединяться. Но все эти факторы — лишь дополнительные мотивации для политических решений. Мечта же обретала свой долгий путь в древней европейской истории, в том числе — в истории великих империй: рождавшихся, распадавшихся, вновь возникавших и опять гибнувших…

Достаточно взглянуть на карту Европы, чтобы понять: мира и взаимного уважения народов тут не было веками. Скроить столь пёстрое, разноцветное лоскутное одеяло можно было только в результате непрерывных войн друг с другом. По правде сказать, исходные условия в этом смысле Европе достались весьма сложные: десятки этносов, языков, сперва множество, а потом вроде бы одна религия, но начавшая дробиться внутри себя самой на смертельно враждующие группы. Казни, резня, войны, инквизиция и — грабежи, грабежи, грабежи… Самые влиятельные мировые идеологии, в том числе — и наиболее радикальные, человеконенавистнические, родились в Европе. Даже Американская мечта, в сущности, зародилась в Европе: иммигранты, ехавшие из Европы в Америку, мечтали о том, о чём они в Европе и мечтать не могли.

Нет ничего сложнее и трагичнее, чем европейская история. Именно поэтому Европейская мечта выстрадала стремление к единению и миру, а не к индивидуализму и конкуренции. Европейская мечта в этом смысле — антитеза Американской мечте. Если в Америке основу мечты составляют личные усилия, то в Европе приходится сперва позаботиться о создании благоприятной для этого среды обитания.

Для американцев свобода — это личная независимость. Для европейца — благоприятное взаимодействие с окружающими. Европа стремится выстроить некий мультикультурный мир, а национальный патриотизм, суверенитет — не в моде. Американцы же, напротив, демонстративно подчеркивают свою любовь к стране и патриотизм.

Трудно сказать, в какой мере нечто, называемое Европейской мечтой, пронизывает европейцев на эмоциональном уровне, придавая им силы и энтузиазм в процессе строительства «общеевропейского дома». Кажется, о таком уровне влияния мечты говорить рано. Пока можно говорить лишь о потенциальных возможностях формирования именно мечты из проекта «объединенной Европы». Если бы не порочное и саморазрушительное стремление оттяпать у бывшего Восточного блока как можно больше стран и народов ради его ослабления, а не ради собственной силы; если бы не растрата огромных ресурсов на воспитание ненависти к России, к её прошлому, настоящему и будущему, — Европейский союз мог бы стать намного более успешным проектом, где выкристаллизовалась бы и оптимистическая мечта, воодушевившая всех на движение к общей цели, а не на отторжение от «нежелательного» прошлого и «плохих» соседей.

Противоречия между Американской и Европейской мечтами очевидны. И они неизбежно приходят в столкновение. Если об экономических противоречиях, стремлении США подчинить своим интересам полумиллиардную Европу сказано и написано много, то о борьбе между такими эфемерными — по сравнению с военными базами и финансовой системой — сущностями, как «две мечты», сказано меньше. Но именно мечты придают силы, а их отсутствие — лишает сил.