Крамер против Крамера

Всё время, последовавшее за завершением дела, он вёл себя так, как и описывал в суде, что было для него нормальным времяпровождением. Дни он проводил на работе, а вечера — дома со своим сыном. Но часы текли медленнее, чем когда-либо, медленнее, чем когда он был без работы, даже медленнее, чем те первые три недели в Форте Дикс, когда, ожидая направления в часть, он маялся в приёмном центре, официально считаясь призванным в армию, но на самом деле болтаясь между небом и землей. Сегодня ему было проще, но и гораздо труднее — он отсчитывал часы и дни ожидания; ему не оставалось ничего другого, как ждать решения судьи.

Три дня уик-энда пришлись на празднование для рождения Вашингтона, и Ларри с Эллен предложили открыть их домик на Файр-Айленде. Поскольку там не было ни воды, ни тепла, предполагалось, что они просто разобьют в доме походный лагерь и будут проводить ночи в спальных мешках. Билли назвал это предложение «большим приключением», а Теду представилась возможность как— то перемаяться долгие воскресные дни до начала работы» когда он снова начнёт ждать звонка адвоката.

По мере того как приближалось время поездки, он стал испытывать всё меньше желания проводить ночи в неотапливаемом летнем коттедже зимой, на берегу океана, но Билли был в полном восторге, сообщив ему, что он уже обзавёлся свежими батарейками для своего фонарика, чтобы выслеживать по ночам рядом с домом енотов и скунсов, и подточил свой пластмассовый нож, готовясь к схватке с медведями. Тед, не без юмора, подумал, что другой стороне представится случай начать новый процесс, обвинив его в том, что он сознательно заморозил ребёнка.

В пятницу позвонил его адвокат:

— Тед, это Джон.

— Да?

— Решение принято, Тед.

— Да?

— Мы проиграли.

— О, Иисусе…

— Не могу тебе даже сказать, как я огорчён.

— О, нет.

— Судья решил отдать предпочтение материнским чувствам.

— О, нет. У меня сердце не выдержит.

— Я тоже расстроен. Мне очень жаль, Тед.

— Как она смогла выиграть? Как?

— Она мать. В девяти случаях из десяти предпочтение отдаётся матери. Если ребёнок маленький, это случается ещё чаще. Всё это я знал, но надеялся, что нам удастся обойти противников.

— Нет!

— Это ужасно.

— Я потерял его? Я потерял его?

— Мы сделали всё, что могли, Тед.

— Это нечестно.

— Я согласен, Тед.

— Это нечестно, Джон!

— Послушай. Дай-ка я прочитаю тебе решение. Оно носит очень традиционный характер, с сожалением должен признать.

— «В деле «Крамер против Крамера» истица представляет собой подлинную мать ребёнка Вильяма пяти с половиной лет. В ходе слушания мать просила передать ей попечительство над ребёнком, забрав его у отца, который осуществлял попечительство над ним в течение полутора лет, последовавших после расставания супругов. Суд, руководствуясь интересами ребёнка и исходя только из них, поскольку ребёнок находится в очень юном возрасте, считает, что для него наилучшим выходом будет пребывание с матерью.

Ответчица ныне живёт в Манхеттене и предприняла все необходимые шаги, чтобы создать домашнюю обстановку, удовлетворяющую потребностям ребёнка. Предыдущее решение об опеке не соответствует прецеденту в деле «Хаскинс против Хаскинса». Мать, пережив стресс, который имел своим происхождением её пребывание в данном браке, ныне заявила о себе, как о знающей и серьёзной женщине с чувством ответственности. Отец также проявил себя в подобном же качестве. Поскольку оба родителя не заслуживают упрёков, суд должен исходить из ситуации, нашедшей отражение в деле «Барни против Барни». Суд, исходя из интересов столь юного ребёнка (дело «Ролебин против Ролебина»), принял решение передать его на попечение истицы.

Предписано к неукоснительному исполнению, что истица имеет право начать осуществлять попечение над ребёнком начиная с понедельника, 16 февраля. Ответчику предписывается платить на содержание вышеупомянутого ребёнка 400 долларов в месяц. Отцу выделяются следующие дни и часы для свиданий с ребёнком: по воскресеньям от одиннадцати до пяти часов дня и две недели в течение июля или августа. Судебные издержки истицы он не оплачивает». Это всё, Тед.

— Все? Так что мне досталось — в воскресенье от одиннадцати до пяти? Всё, что мне осталось от моего мальчика?

— По крайней мере, тебе не пришлось оплачивать её судебные издержки.

— Какая разница? Я потерял его. Я потерял его.

— Тед, он по-прежнему будет присутствовать в твоей жизни, если тебе это надо. Жизнь ещё не кончается. Порой родители теряют человеческий облик во время слушания, и проигравшая сторона рвёт все связи с ребёнком, лишаясь возможности вообще видеть его.

— Как бы там ни было, мы становимся чужими.

— Не обязательно.

— В понедельник… всё начинается в понедельник. Вот-вот.

— Такое положение не обязательно может длиться вечно. Если ситуация изменится, ты всегда можешь подать иск в суд против неё.

— Конечно.

— Кроме того, у нас есть право на апелляцию. Но пока ты должен выполнить решение. И может случиться, что тебе пойдут навстречу.

— А пока я должен его отдать? Просто отдать?

— Тед, мне очень жаль. Честно говоря, мы выложились до последнего.