Красавица и Чудовище

Все это время Чудовище металось взад и вперед в своем убежище, от бессилия царапая себя до крови. Что же сделать, чтобы вернуть Белль к жизни?

Когда спустились сумерки, Чудовище вышло в сад. Там, в огромном цветнике, разворачивая душистые бархатные лепестки, распускались молодые бутоны. Он выбрал самую красивую розу и осторожно сорвал ее.

Ночью, когда сил держаться вдали у него больше не осталось, Чудовище тихо вошло в комнату Белль и село у ее кровати. Оно долго смотрело на нее печальными глазами. Затем нежно погладило лапой ее лоб. От его прикосновения Белль проснулась. Ее веки затрепетали, и она пришла в себя. Чудовище положило только что сорванную розу поверх одеяла и сказало:

— Я разрешаю вам в последний раз увидеться с семьей.

Белль недоверчиво поглядела на него.

— Это правда? Или вы говорите это, чтобы помучить меня?

— Даю вам день, не больше. Вы отправитесь домой на рассвете.

Белль приподнялась с кровати. Глаза ее снова засияли, а щеки порозовели.

— Тогда мне нужно собираться! — воскликнула она. — Боже, как я голодна!

С радостными криками Тадумы втащили в комнату блюдами с фруктами. В спешке они спотыкались друг о друга, рассыпая апельсины и яблоки, которые катились во все стороны.

Чудовище подошло к аметистовому бассейну и опустило в воду лапу. И потом снова вернулось к Белль.

— Дайте вашу руку, — приказало оно.

Белль подняла обе руки.

— Какую?

— Неважно… любую! Левую…

— Уж не собираетесь ли вы подарить мне кольцо? — удивилась девушка.

— Не могли бы вы немного помолчать? — вздохнуло Чудовище и вложило в ее левую руку хрустальный флакон, висевший на коралловом ожерелье. Внутри флакона кружились крошечные золотые огоньки.

Чудовище посмотрело ей прямо в глаза.

— Вам известны целебные свойства этой воды. Если с вами что-нибудь случится, если вы будете ранены…

— Ничего со мной не случится, — перебила его Белль.

— Белль, если вы не вернетесь…

— Знаю, вы убьете меня и всю мою семью.

— Нет, тогда умру я, — ответило Чудовище, опустив голову.

— Я буду здесь в семь часов, — пообещала девушка.

Глава одиннадцатая

На рассвете, оседлав Альцесту, Белль покинула замок. Галопом мчалась она по лесу. Ее красный плащ развевался на ветру, голову венчал обруч в виде коралловой ветви. Деревья послушно расступались перед всадницей и снова плотно смыкались за ней.

Волнение, с которым Белль приблизилась к своему дому, не поддавалось описанию. Она быстро спрыгнула с лошади, бросилась в двери, торопливо и радостно застучала в нее.

В ответ не раздалось ни звука…

Обойдя дом, Белль заметила наспех заколоченные окна. Сердце в ее груди забилось в панике… Что все это значит?

Она снова подошла к двери, чтобы постучать, но отпрянула назад, так как заметила пару настороженных глаз, следивших за ней в щель между досками.

— Кто там? Предупреждаю, мы вооружены! — услышала она голос, доносившийся из запертого дома.

Белль не верила своим ушам. Как же так? Неужели это Жан-Батист, всегда такой тихий и спокойный, говорил с ней таким угрожающим тоном? Ошеломленная, она скинула капюшон и крикнула:

— Это я, Белль!

За дверью послышались радостные крики. Потом до нее донеслись звуки отодвигаемой мебели. Дверь приоткрылась, кто-то схватил ее за руку и быстро втащил в дом. К чему такие предосторожности, гадала Белль.

Перед ней стояли ее братья, вооруженные до зубов. Тристан первым бросил ружье и заключил ее в свои объятия.

— Я знал! Я говорил, что ты жива!

Затем настала очередь Максима и Жана-Батиста, которые тоже крепко обняли Белль.

— Дорогая сестра!

Белль едва успевала отвечать на их приветствия. Оглядевшись, она увидела, что дом теперь больше похож на крепость, к двери придвинут сундук, окна забиты.

— Ну и беспорядок у вас! — посетовала она, снимая плащ и вешая его на крюк у входа. — Не дом, а крепость на осадном положении! Что тут происходит?

Тристан печально опустил голову.

— Спроси лучше у Максима.

— Замолчи и ступай на свой пост! — резко оборвал его старший брат.

— На мой пост

? Ты что, возомнил себя генералом?

— Ну вот… Только не начинайте снова, — вздохнул Жан-Батист, укоризненно глядя на братьев.

— Перестань его защищать! Тебе самому так страшно, что ты тайком пьешь вино, чтобы набраться храбрости. Я сам это видел! — ответил ему Тристан.

Жан-Батист побагровел от гнева.

— Так ты считаешь меня трусом?!

Почувствовав, что недалеко и до беды, Белль поспешила вмешаться.

— Да что с вами такое? С ума вы, что ли, все посходили?

— Похоже на то, — уныло признал Жан-Батист. — После твоего отъезда у нас… возникли некоторые трудности с деньгами. И сейчас мы ждем «приятелей» Максима…

Он обернулся к брату, но тот внимательно разглядывал плащ Белль, застежка которого была усыпана великолепными рубинами.

— Не волнуйся, Белль. Все будет хорошо, обещаю. Мне кажется, я знаю, что делать. А ты пока иди, поздоровайся с сестрами!

Поднявшись наверх, Белль услышала голоса, доносившиеся из их комнаты.

— Нужно бежать! — говорила Анна. — Пока Максим не продал нас в рабство за долги!

— О! Я этого не переживу, — простонала Клотильда. — Плыть на ужасном корабле, с потными матросами…