Красавица и чудовище

Единственным источником света, в этом царстве Аида была луна, покровительница моего преследователя. Она как будто специально освещала меня, оставляя при этом моего преследователя в тени. Несколько раз я оборачивалась ведомая страхом, но видела лишь тьму… Луна светила сквозь паутину веток, она шептала, ее голос разносил ветер: "Тебе не убежааааать".

Я вижу свет, из последних сил я делаю рывок и вот, я в безопасности, на освещенной солнцем поляне. Она излучала свет и покой, добралась, успела. Я рухнула на колени. Смогла, я сбежала…

Сзади послышался звук ломающихся ветвей, я подскочила, но не обернулась. Я не могла поверить, что он пришел за мной, не бросил. Я почему-то была твердо уверена, что мой страх стоящий сзади, мне роднее и приятнее чем тот, наяву.

Неуверенно делаю шаг назад и чувствую его тепло.

— Я найду тебя, предательница — уверенно сказал он, я открываю рот, чтобы оправдаться… и просыпаюсь.

***

Отец приходил вот уже два раза. Сколько прошло времени с тех пор как я здесь не знаю. Может день, может два, может неделя. Все слилось в один большой сумрачный ком боли.

"Я на грани".

***

— Вот этот мужчина ее повел к выходу, — показывая на экран, говорил молодой парень, работник охраны в ТЦ.

— Почему не остановили? — властно произнес Маска, смотря на него.

— Так там… Просто, — промямлил паренек.

— Мы не знали, что ее ведут насильно, — начал оправдываться за него директор ТЦ.

— О нашем соглашении, я тоже благополучно забуду, — ответил на это Маска и вышел из комнаты видеонаблюдения.

— Маска, подождите, — звал его мужчина пытаясь догнать.

— Чтобы завтра обо всех недостатках этого торгового центра говорила каждая бабка, — сказал Маска обращаясь к Артему.

Около входа его уже ждали несколько машин. Теперь он знает, что Соня не сбежала.

"Ну надо же, не думал что Ростислав зайдет так далеко" — усмехнувшись подумал он и машины рванули на поиски.

"Дождись меня, София…".

***

Было темно и больно. Кажется, этот поддонок мне что-то сломал. А еще хотелось пить.

Дверь зловеще открылась. "Вспомнишь…".

— Ну, здравствуй доча. Сейчас полежишь немного, после тебя приведут в порядок и ты как миленькая вернешься в логово к этому уроду, и будешь делать все, что он тебе говорит. И это последний раз, я даю тебе шанс, неблагодарная дрянь.

— Ростислав Владимирович, тут шшшш, — раздалось в рации, которую отец носил с собой.

— Что еще? — рявкнул он, встал и быстро вышел.

Дверь, он оставил открытой дверь. Надо встать, давай же вставай!

***

Найти место, где притаился Ростислав, было не трудно. Склады на окраине города. Как ожидаемо, он до сих пор живет 90-ыми.

Маска и еще парочка ребят ворвались на склад, не встретив особого сопротивления.

Пару выстрелов и конец.

"А вот и сам Ростислав" — увидев отца Сони, подумал Маска.

— Ты?! — удивленно спросил он, смотря на Маску.

— Где София? — спросил он спокойно, но от этого вопросов отцу Сони резко поплохело. Он понял, что ошибся, думая, что дочь бежала.

— Маска, я… Я думал, она сбежала, я хотел вернуть, — затараторил мужчина, Маска сделал шаг к нему на встречу. Миг и он уже держись его шею в своей руке.

— Надо было убить тебя сразу, как только я узнал, что ты поднимаешь на нее руку, — брезгливо сказал он. — Я спрашиваю, где Соня?

— Да я для этой мрази все делал, квартиру купил, учебу оплачивал, а она еще и жаловаться смеет, — заорал этот мерзкий мужик.

— Где София? — повторил Маска свой вопрос, сжав шею сильнее.

— Прямо и направо до конца, — ответил Ростислав испугавшись.

Парни двинулись к девушке, Маска остался. Он бросил мужчину на пол, тот отполз подальше.

— Ты не выполнил своего договора, — властно произнес Маска.

— Не убивай, прошу, — заплакав начал умолять мужчина, Маска отошел, ему было противно находиться рядом с отцом Сони.

— Убивать? Это слишком по-доброму. Нет, Ростислав, за предательство я плачу по-другому. Можешь забронировать себе место на свалке…

***

Пульс старательно отбивал ритм у меня в голове. Кровь казалось, взбесилась от переизбытка адреналина и ударяла в голову, из-за чего, в глазах поминутно темнело, и на доли секунды я терялась в пространстве, двигаясь лишь по инерции. Ноги толи подкашивались, то ли немели, голые ступни то и дело резались об корни деревьев, торчащих из-под земли. Камни как будто рассыпанные злым шутником, для того чтобы посмотреть как будет мучиться подопытный, резали оголенные стопы, впиваясь в раны.

Ветер усиливался с каждым биением испуганного сердца. Деревья, которыми так умело дирижировал дух воздуха стонали после каждого нового дуновения, оо, что это были за стоны, умирающих в пытках надежд, разрывающего сердца предательства, стон безответной любви… Он не был слышен, он чувствовался, каждой клеточкой, всей душой ощущать ту муку сотни душ… От этой какофонии звуков хотелось, нет, не заплакать, разреветься, заорать, хоть как-то выплеснуть ту скорбь и печаль, которая разъедала меня изнутри.

"Успеть, только бы успеть, бежать, как можно быстрее, только бы успеть", — билось на краю затуманенного отчаянием сознания.