Красавица и миллиардер

Хотя этот довод не работает. Макс стоит так, что загораживает дверь своим телом. Но мне все равно становится неловко. Я вспоминаю, как охранник сказал мне, что в самом доме нет камер, а вот на участке работают. После того что мы с Максимом учудили на свежем воздухе, хочется надеть не только футболку, но и худи с капюшоном. Натянуть ткань на самые глаза и больше никогда не высовываться.

– Нас не видели? В беседке… Антон говорил, что во дворе есть видеонаблюдение.

Макс останавливается, когда замечает, что мне не до игр. Он сам натягивает на меня футболку через голову и целует в макушку.

– У меня в команде нет извращенцев, – усмехается он. – Черт, Ариш, ты реально покраснела! Никто там ничего не разглядывал. Но если ты стесняешься, я могу поменять парней.

– Не надо. – Я качаю головой. – Из-за меня не надо. Ты же им доверяешь?

Ему нужна охрана, это я уже уяснила. И если именно эти парни рядом с ним, значит, они лучшие. Еще не хватало, чтобы он отсылал их подальше, потому что мне неловко смотреть им в глаза!

– Доверяю, они давно со мной.

Максим кладет ладони мне на плечи и мягко массирует. Он умеет пользоваться своей силой в правильных дозировках. Хотя его трудно назвать нежным и уж тем более милым, но он пытается перестроиться. Я замечаю, как он то и дело тормозит себя. У него даже голос стал чуть иным. Он пытается приглушить командирские интонации. Мне даже становится любопытно, что происходит в его голове. Он смотрит на меня и напоминает себе, что перед ним хрупкая девушка с обидчивым нравом? Что надо поменьше давить, а металл в голосе и темноту во взгляде куда-то спрятать?

– Я займусь обедом, а ты – кофе.

Я встаю на носочки и целую его в нос, чему он не особо рад. Он стискивает мою талию наглыми ладонями, показывая, что ему нужно намного больше. Но я отбиваюсь и иду к холодильнику.

Сервировка занимает минут пятнадцать (все-таки в холостяцких привычках есть приятные моменты). Мне не приходится готовить. Все, что требуется от хозяйки на местной кухне – разогреть и переложить порции из картонных боксов на тарелки. Это отбирает минут пять, а остальные десять я трачу на свежевыжатый апельсиновый сок.

– Мы, кстати, никогда не обедали вдвоем. – Я сажусь рядом с Максимом, задевая его плечом.

– Разве? – Он хмурится, припоминая. – Мы познакомились в ресторане…

– Но заказ не делали. Ты понял, что ошибся девушкой, и пробыл за моим столиком полминуты.

У нас много этих «никогда». Столько пробелов, которые еще заполнять и заполнять.

– Я тебя сразу заметил, когда вошел в ресторан. И я не идиот, я не спутал тебя с другой.

– Да? Ты выглядел удивленным и назвал меня чужим именем.

– Хотел запомниться, – пожимает плечами Максим (мол, неужели это не очевидно?). – Девушки запоминают, когда их путают. А вот «какая красотка» пропускают мимо ушей.

– Да ты манипулятор, Макс!

– Ты мне понравилась. По-настоящему. Ты еще так по столу пальчиком постукивала. Выглядело так, будто ты безумно злишься, но воспитание не позволяет начать ругаться.

– Я не злилась. Может, немного была раздражена… Подруга опаздывала.

– Мне это запомнилось. У тебя еще было кольцо с синим камнем.

– Точно. – Я выдыхаю с удивлением, потому что сама уже позабыла такие мелочи.

Макс продолжает говорить. Он впервые рассказывает, как напряг свою службу безопасности, чтобы они нашли меня – случайную девушку из кафе, за столик которой он подсел без приглашения. Для его ребят это оказалось легкой задачей, так что уже на следующий день Максим стоял на пороге моей квартиры. Я вспоминаю этот момент с улыбкой, хотя тогда отчаянно хотелось, чтобы молния поразила его прямо на лестничной площадке.

После обеда Максиму приходит сообщение на сотовый. Он быстро его читает и поворачивается ко мне.

– Привезли сумку, которую ты забыла в машине Игоря, – бросает он. – Там твой сотовый.

– Оу, это очень кстати!

– Пойдем. – Он первым поднимается со стула. – Ее забросили ко мне в машину.

Максим ловит мою ладонь и ведет меня к гаражу. Я во второй раз оказываюсь в прямоугольной коробке с серыми стенами. Посреди неё стоит квадратный внедорожник Макса, который своим агрессивным видом навевает тревогу.

– Он жуткий, – киваю в сторону машины Макса. – Черный, огромный, с блатными номерами.

Максим открывает дверцу, а я кладу ладонь на ее зеркальную поверхность.

– И, небось, бронированный, – произношу, осматривая дверь с таким видом, будто что-то понимаю в этом. – Макс?

– Да, он бронированный, – нехотя отвечает он и протягивает мне сумочку, которую достал из салона. – В твоем сотовом копались, говорю сразу. Его проверили и поменяли симку. Все, что можно, оставили, но какие-то данные и приложения могли стереть.

Я нервно сжимаю сумочку. Неприятно осознавать, что кто-то рылся в моем сотовом. Вообще-то в нем полно фотографий и переписок разной степени откровенности! Я понимаю, что людей Максима вряд ли интересовали мои снимки из примерочной или обсуждение цикла менструации в девчачьем чате, но телефон – это личная вещь.