Красавица и миллиардер

– А я переживала за беседку, – усмехаюсь я. – Никак не привыкну, что все так серьезно. Часть меня вообще воспринимает происходящее, как сон.

– Я был бы рад, если все было иначе.

– У тебя есть план? Что будет дальше?

– Я хочу забрать тебя в другой город.

Максим захлопывает дверцу и опирается на машину, соедывая ладони за спиной.

– Нам лучше поменять место, – продолжает он. – В этом городе тебя нашел Игорь, здесь мне не будет спокойно. Я даже из дома не могу тебя выпустить.

– Но сам ты уезжаешь из дома.

Он криво улыбается.

– За себя я меньше переживаю, крошка. – Он выбрасывает руку вперед и обхватывает мое запястье, после чего привлекает к себе. – Я, правда, очень хочу увезти тебя отсюда. Я бы сделал это раньше, но подумал, что тогда придется тебя связывать.

– Я бы прибила тебя сразу же, как избавилась от веревок.

– Я в курсе.

Он перебирает пальцами, поглаживая мои запястья. Мне становится совсем трудно мыслить, хотя от меня требуется решение. Да и как это сделать, когда он держит меня в руках и смотрит прямо в душу?

– Мне придется все оставить… Меня точно уволят, да и с хозяйкой квартиры будут проблемы.

– Я их решу.

– И ты перестанешь уходить от моих вопросов? – Я перемещаю ладони и теперь сжимаю его длинные сухие пальцы. – Вот что для меня главное. Я хочу знать, как ты жил этого год и что у тебя со спиной, Максим. Не нужно больше рычать на меня, когда я завожу разговор об этом.

– Не буду. – Он качает головой.

– Тебе опять тяжело, да?

Я догадываюсь, что он не просто так перенес вес на авто. Я уже видела это прежде. У него случаются моменты слабости, хотя он и пытается не подавать виду, как сейчас, например. По его лицу невозможно ничего прочитать. Нет там ни одного отголоска физической боли, которую он испытывает. Он привык так глубоко прятать все свои слабости, что достиг настоящего мастерства.

– И если ты сейчас скажешь «пустяки», я взвою, – предупреждаю его и переношу ладони на его грудь, мягко провожу, собирая ткань. – Что у тебя со спиной? Тебе делали операцию?

Максим медлит.

Я даю ему время – продолжаю держать ладони на его груди и жду, когда он начнет говорить.

– Нельзя быть такой упрямой, Арина, – обреченно выдыхает он. – Только не пугайся, хорошо?

После его слов хочется сглотнуть непонятно откуда взявшийся ком в горле. Я поспешно киваю, чтобы он не подумал, что я собралась сомневаться. Наоборот, я хочу, чтобы он видел, что меня не испугать.

Максим берет мою ладонь и немного разворачивает корпус. Второй рукой он дергает свою футболку, оголяя живот с рельефными мышцами. В беседке я толком не успела полюбоваться его телом: у меня почти сразу перехватило дыхание, а все вокруг заволокло розовым туманом с яркими вспышками страсти. Но сейчас его тугие, до совершенства проработанные мускулы приковывают взгляд намертво. Максим сложен так, словно зарабатывает, снимаясь в рекламе нижнего белья, и получает огромные деньги от самых крутых брендов! Он спортивный, поджарый, с фигурой перевернутого треугольника.

Я никогда не признаюсь ему, насколько переборщила природа, которая дала ему слишком много. Она сделала упор на внешность, а вот поработать над его характером явно поленилась, как будто махнула рукой, решив, что тут уже ничего не поправить: ведь красавчики с харизмой плохого парня не перевоспитываются.

– Я не сделаю тебе больно? – спрашиваю, когда Максим заводит мою ладонь себе за спину.

– Всё не настолько плохо, – усмехается он.

Я перехватываю край футболки, помогая поднять ее выше, а потом опускаю взгляд на его поясницу. Мне удается сдержать шумный выдох, и даже пальцы не шалят. Отпускаю ладонь Максима и дотрагиваюсь до его кожи. Аккуратно и едва касаясь, все-таки внутри сидит подспудный страх навредить. Ему и так досталось.

Внутри полыхает злость, которая лижет адским огнем. Ну почему так, снова и снова?! На нем и так нет живого места!

– Я ненавижу твоего отца, Макс, – произношу воинственным голосом. – Я его никогда не видела, но уже презираю всей душой.

Кладу ладонью на его поясницу и даже не могу перекрыть все следы увечий. Их слишком много, по нему как будто прошлись тараном.

– Рядом со мной на парковке взорвали машину. Взрывчатку не пожалели, меня вынесло из салона вместе с дверью. Мне, в принципе, повезло…

– Боже, Макс! – восклицаю я, не в силах сдержать эмоции. – «Повезло» выглядит не так, совсем не так!

– Я даже ничего толком не помню. Сел в машину, а очнулся уже под капельницей. Как будто секунда прошла.

Он приобнимает меня, развернувшись, и притягивает к себе, незаметно перехватывая инициативу, и уже поглаживает мои волосы, словно это мне нужна поддержка и забота после всего случившегося.

– Мне нашли лучших врачей, – продолжает он спокойным, ровным голосом, которым в самый раз рассказывать о житейских пустяках. – Деньги отлично помогают в этом вопросе. Мне сделали две операции, потом заперли на реабилитацию, из-за которой я чуть не свихнулся.

Максим хмыкает, после чего опускает голову и утыкается мне в макушку. Я чувствую, как он медленно вбирает мой запах и как реагирует его тело. Ему как будто действительно становится легче.