Красное, белое и серо-буро-малиновое

Обыватели воззвание прочитали как на заборах, так и в газетах. Слабо представляя себе, что от них требуется, жители приступили к выборам. Повсеместно раздались рыдания и пролились обильные слёзы. Жёны не хотели отпускать в делегаты мужей-кормильцев и на сходах жителей в качестве аргумента в защиту неприкосновенности своих мужей приводили выводок сопливых и плачущих детишек. Детишки, почувствовав на себе внимание со стороны взрослых, отчаянно рыдали и прижимались к матерям, вытирая носы о подол материнской юбки.

После долгих споров и сомнений жители Глупова выбрали, наконец, делегатов – самых непутёвых, неженатых бездельников, про которых говорится: ни кола, ни двора. Их отправлять в неизвестность было не так страшно. Для того чтобы выбранные делегаты согласились отправиться в Совет, женщины им в дорогу тут же собрали узелки с едой – пирожками и отварной телятиной, – а мужики, стесняясь женщин, незаметно засовывали за пазуху или в карманы штанов выбранным делегатам бутыли с мутной жидкостью, в которой профессиональный взгляд тут же распознал бы первач – неочищенный самогон.

Среди делегатов, выбранных таким образом, был и Игорёшка Матрёшкин, который год назад бежал в город из деревни от своих родителей-пьяниц. В городе он сначала побирался христа ради, а затем пристал к кооперативу лыковязов, где выполнял самую простую работу. Жил он на складе кооператива, прикрывая свои лохмотья в холодные дни лыком. Днём, обвязавшись лыковыми полосками, работал в кооперативе и был в своём одеянии похож на средневекового рыцаря, а ночью, не снимая одежды, – на призрак. Поскольку пару раз он своим видом отпугивал воришек, Игорёшке стали приплачивать за охрану помещений кооператива. У него появились деньжата, на которые он справил себе приличную одежонку и мог появляться в Глупове, не пугая малых детей. В городе он завёл кое-какие знакомства с такими же бедолагами, как и он сам. А потом и с воровскими кругами завёл знакомства.

К семи часам вечера делегаты стали подтягиваться к Большому залу Думы. Возле дверей в зал стояли столы, за которыми сидели секретари-машинистки и записывали в особые амбарные книги по мандатам делегатов их фамилии, имена и отчества. К семи часам зал был заполнен делегатами, которые, косясь по сторонам и разглядывая его расписные потолки, испуганно сбились в кучку возле стен зала между колоннами – подальше от трибуны. Шёпотом они судили и рядили о своём будущем как делегатов. Большинство сошлось во мнении, что их всё-таки будут пороть. Некоторые стали впадать в отчаяние и прикладываться к спрятанным за пазухой бутылкам.

Вдруг на трибуне возник Хренский:

– Рассаживайтесь, товарищи! Вы теперь хозяева Глупова.

Хозяева переместились на задние ряды, приседая только на край сиденья стульев, чтобы их не испачкать. Как ни просил и ни умолял их Хренский, делегаты не хотели садиться вперёд. И только вмешательство заместителей Хренского – бородатых и кулакастых купцов – сдвинуло делегатов вперёд.

Тогда Хренский предложил:

1. Создать Глуповский совет рабочих депутатов из числа присутствующих.

2. Избрать исполком Совета из него и двух купцов.

3. Назначить по совместительству эти же кандидатуры в качестве председателя Совета и его заместителей.

4. Выдать каждому из депутатов по одному рублю из средств Совета.

Делегаты поняли, что пороть их не будут, и приняли все предложения открытым голосованием единогласно.

Хренский объяснил собравшимся, что, поскольку царской власти больше нет, то наступила свобода и каждый может свободно говорить о том, о чём думает. После этого он предложил делегатам высказываться о наболевшем, и те сначала робко, а затем всё активнее и активнее стали выходить на трибуну и произносить речи, которые, впрочем, состояли в основном из междометий. Это видно из стенограммы заседания Совета, которая сохранилась в историческом архиве Головотяпии. Тот же Матрёшкин, например, говорил с трибуны так:

– Это что же? А? Получается! А у нас всё плохо. Да. Почему? Кто? Но ведь и живём как-нибудь. Я вот всю жизнь мечтал жить. Хорошо. Да. А как жил? А? Вот то-то! А теперь все равны! Значит, и я буду жить. Хорошо, и ты. И вот он тоже. А? Но надо нам взять всё в свои руки. Долой! А я – готов! А то этот проклятый царский режим! Их ты! Надоел хуже пареной репы, хотя репа с голодухи хороша… Да… Я – за. Давай. Вот так.

В итоге было принято первое Постановление Глуповского совета рабочих депутатов, подготовленное заранее Хренским. Оно очень длинное, поэтому я коротко изложу его суть.