Красное и белое. Неутолимая жажда вина

Food and Drink стала самой успешной программой на

BBC2. Я комментировал вина в паре с харизматичной, кудрявой и немного чокнутой блондинкой по имени Джилли Гулден. Наше общение напоминало отношения старой супружеской пары. Все думали, что мы действительно женаты, и удивлялись, почему во время туров мы ночевали в разных номерах. По сути я играл роль затюканного мужа под башмаком у своей благоверной. На экране она прикрывала ладонью мой рот, когда я пытался говорить. Она выталкивала меня из кадра – в прямом эфире. Это нравилось публике, это нравилось ей, это нравилось мне. Она была действительно оригинальным, потрясающим собеседником и предлагала такие ассоциации со вкусом того или иного вина, превзойти которые не могла даже моя буйная фантазия. Она соглашалась со сравнением Божоле с горячей щебенкой и резиновой подошвой кроссовок, затем добавляла собственное воспоминание – прыжки через скакалку на Сассекс лейн, короткое платьице подлетает на летнем ветерке – и вся нация подхватывала этот ветерок и устремлялась в магазины за бутылочкой Божоле. Если же она сравнивала вино с «жиром с ляжки сумоиста»… что ж, пожалуй, это вино продавалось не так уж хорошо.

Нас объединял общий взгляд на мир. В 1980-х, когда мы начинали, британцы не были нацией, особенно пьющей вино. Мы же хотели привить любовь к этому напитку. В Британии вино было выбором элиты. Мы же хотели сделать его более демократичным. Нам срочно понадобилось много вкусного вина, чтобы убедить миллионы людей, которые считали, что вино – не для таких, как они. Это были вина Нового Света. Европа не могла такого предложить, здесь не было тысячелетнего опыта изготовления приятных, доступных вин. К счастью, конец 1980-х и 1990-е стали для Британии временем колоритных, сочных, фруктовых вин из Австралии, Калифорнии, Новой Зеландии, Южной Америки и других подобных стран. Они стали популярны и доступны по цене. Мы хотели познакомить зрителей с этими роскошными и легкими напитками, ввести нашу публику в мир любителей вина. Тогда же на первый план выступили супермаркеты. Продавать вино они начали только в 1970-х, но к 1980-м заняли главенствующую позицию на рынке – как в Соединенном Королевстве, так и в Северной Америке. Кто-то просто по дешевке продавал непонятное пойло, но крупные сети – Sainsbury’s, Tesco, Marks and Spencer, Safeway

и Waitrose – взялись за дело с энтузиазмом торговцев, обнаруживших упущенную ранее золотую жилу в лице миллионов и миллионов неофитов, готовых дать вину шанс.

Стиль вин Нового Света и его доступность в супермаркетах – тот мощный потенциал, на который делали ставку мы с Джилли, не без желания вызвать ярость и язвительную усмешку большей части традиционного, чопорного мира, который мне так хотелось изменить. Я не выносил его выдающегося снобизма. При этом я оказался в нужное время, в нужном месте и с подходящим партнером. Почти целое поколение сменилось за то время, пока мы с Джилли появлялись на телеэкранах в прайм-тайм. Food and Drink закончилась в 2002-м. Каждый, кто когда-либо видел Джилли Гульден, едва ли мог ее забыть. Уверен, что все ее последователи пьют вино и по сей день. Ну, а я был тем самым подкаблучником.

Помимо этого я писал. Когда я играл в Суинни Тодд, мне позвонил редактор Sunday Express

. Мы встретились в его выдержанном в стиле ар-деко офисе на Флит-стрит. Оказалось, он следил за успехами английской команды по винной дегустации. «Итак, ты разбираешься в вине. А можешь ли ты писать?»

Некоторые встречи оказываются судьбоносными. Я понятия не имел, могу ли я писать. Я мог ответить «я не знаю», но я сказал «да». «Отлично», – ответил достопочтенный редактор. «Нам нужна колонка о вине. Займешься?» Из его офиса я вышел, думая о том, когда же реальный мир возьмет свое и стукнет меня по голове. Я играл крупные роли на Вест-Энде. Теперь я стал колумнистом национальной газеты. Где еще найдется такой счастливчик?