Красные и белые

Еще одной его крупной, если не роковой, ошибкой была великодержавная политика в национальном вопросе – ведь боевые действия велись в национальных и квазинациональных (я имею в виду казачество) районах. Там было множество «самостийников», людей, которые хотели основывать какие-то свои независимые или полунезависимые государства, республики и т. д., и т. п. Или, во всяком случае, добиться большей независимости от центральной власти. Деникин с этим беспощадно боролся. Но ведь его главной опорой были кубанские и донские казаки. В ноябре 1919 года по его приказу была, по сути, разогнана Кубанская рада и после скоротечного военно-полевого суда был публично, на площади, повешен член рады священник Алексей Кулабухов. Так были безнадежно испорчены отношения с кубанскими казаками. Деникин ни на «миллиметр» не хотел отойти от лозунга «единой, неделимой» России. Его войска сражались на Украине со сторонниками независимости не менее ожесточенно, чем с красными. Он и слышать не хотел о признании независимости Финляндии и прибалтийских республик. В чем была главная причина неудач генерала Юденича, командующего войсками белых на Северо-Западе, стоявших буквально у стен Петрограда? В том, что в конечном счете он не получил помощи от финнов, которую предлагал Карл-Густав Маннергейм, бывший генерал-лейтенант русской гвардии, и от эстонцев – на территории которых базировалась армия Юденича. Эстонцы понимали, что, если белые победят, независимости им не видать. То же получилось с поляками. Когда польская делегация приехала к Деникину, тот рассматривал их как союзников, а между тем поляки приехали посмотреть, стоит ли иметь дело с белыми. Впрочем, они уже заранее знали, что их территориальные претензии никогда не будут приняты белыми вообще, и Деникиным в особенности.

В этой ситуации следовало быть реалистом: маневрировать, находить среднюю линию, не быть таким прямолинейным. В общем, быть политиком. Один из современников сказал о Деникине: «Чудесный, должно быть, человек, – вот такому бы быть главой государства. Но, конечно, с тем, чтобы при нем состоял премьер-министр, хоть сукин сын, да умный». Сам Деникин как-то сказал посетившей его кадетской делегации, перефразируя высказывание римского императора Диоклетиана: «Моя программа сводится к тому, чтобы восстановить Россию, а потом сажать капусту».

Проблема была в том, что генерал не вполне понимал, что именно нужно для восстановления России: еще раз повторю, возможно, главная причина победы большевиков заключалась в том, что во главе белых стояли военные, а во главе красных – политики.

Вслед за оглушительными победами пришли оглушительные поражения, и в конце концов последовала Новороссийская катастрофа. Войска Деникина были прижаты красными к черноморскому побережью. Эвакуация была организована поздно и плохо. Всего удалось эвакуировать в Крым, при помощи англичан и французов, по разным оценкам, 35–40 тысяч человек. Свыше 20 тысяч, в том числе около 10 тысяч офицеров, были захвачены в плен. Судьбы их сложились по-разному: одни пали жертвами бессудных расправ, другие были мобилизованы в Красную армию: в апреле 1920 года началась война с Польшей, красные остро нуждались в военных специалистах и были готовы закрыть глаза на прежнюю службу у белых.

Деникин, поняв, что утратил доверие большинства высшего командного состава, да и войск в целом, 22 марта (4 апреля) 1920 года добровольно подал в отставку. Он передал власть Врангелю, своему злейшему критику, считая, что в интересах дела власть должна перейти к тому офицеру, который пользуется в данный момент наибольшей поддержкой. Тому самому Врангелю, которого совсем недавно, по существу, выслал в Константинополь за недопустимое в армии нарушение субординации. Это еще раз характеризует Деникина.

Рядовой участник Белого движения биограф Деникина Дмитрий Лехович писал:

Его цельной натуре не был свойствен тот внутренний разлад, который так сильно сказался в духовном облике русской интеллигенции прошлого века. И тем не менее по складу своего ума, характера и темперамента он был типичным русским интеллигентом, либеральным, образованным, идеалистом, искавшим в жизни правду и справедливость, отрицавшим насилие. И эти черты, шедшие вразрез с тем, что требовалось в борьбе не на жизнь, а на смерть с диктатурой Ленина, мешали Антону Ивановичу стать подлинным вождем.