Красный вервольф 3

— Не боись, отец… Просто прогуляемся до состава.

Я повернулся к обходчику спиной, решил его проверить. Он думал, что глаз на затылке у меня нет. Их действительно не было, но зато его силуэт четко отражался в отполированной цистерне, возле которой мы проходили. Я скосил взгляд на выпуклость металла. Вот обходчик бредет за мной. Вот подбирается ближе. Вот бесшумно замахивается кувалдой, метя мне в темечко.

Вот сука! Не люблю предателей и лицемеров.

Р-раз! Нырок в сторону, и кувалда беспомощно провалилась в пустоту, увлекая неуклюжее тело обходчика за собой.

Я резко развернулся и обхватил его шею, притягивая к себе и накинув гильотину. Сдавил так, что кувалда выпала из рук. Обходчик захрипел, даже пощады не смог попросить. Через полминуты вырубился, я душил еще с минуту, чтобы наверняка, и опустил обмякшее тело на землю.

Пусть валяется здесь. Труп найдут, следов побоев нет, удушение мягко через руку, тоже следов не оставляет, вскрывать его никто не будет, подумают, что сердце прихватило или другой геморрой приключился.

Я поспешил к соседнему составу. Вот и нужный вагон. Отогнул металлические крепления таблички на нем ножиком и вставил туда свою деревяшку. Запрессовал. Готово! Старую табличку сунул за пазуху. Дело сделано, теперь надо сообщить Доминике о проделанной работе.

Прокрался к сторожке, где дислоцировался дежурный патруль. Там возле нее на улице стояли двое — Доминика и фриц.

Я остановился у последнего вагона и встал так, чтобы ноги мои были скрыты за колесом. Приложил ладонь ко рту и тихонько мяукнул. Подал оговоренный сигнал того, что у меня все получилось. В принципе, моя миссия была выполнена. Во всяком случае, Доминика отдала мне указание сразу же уходить, чтобы случайно не привлечь лишнего внимания. Мол, дальше она сама справится. Вот только я не собирался выполнять ее инструкции дословно. Очень мне было любопытно посмотреть, что она собирается делать дальше.

— Ты такой милый, Герхарт, — проворковала Доминика и тихонько засмеялась. — С тобой так легко общаться. Знал бы ты, как утомляют официальные приемы, ох… Случайно не то слово скажешь, и все, репутации конец, зато сразу же сплетни, персуды, шепотки за спиной… Хочешь еще чаю?

— С удовольствием, фройляйн Радзивилл, — ответил охранник. — Странно, где же Ганс? Уже давно должен был вернуться…

— А я рада, что его нет, — заговорщическим тоном сказала Доминика. — Ведь если бы он был на месте, то мы бы не поговорили. И я ничего не узнала бы о твоей семье. И о собаке… Вуф-вуф! — они оба засмеялись. Н-да, хорошо быть красивой женщиной. В голосе этого самого Герхарта не ощущалось ни напряжения, ни тревоги. Хвост распушил, как павлин, и радуется. Уверен, уже мысленно себе представил, как он снимает с Доминики ее длинное шелковое платье с глубоким вырезом. Которым она, наверняка повернулась к нему со всех возможных ракурсов. Вообще-то ответственный караульный вообще не должен был трепаться с Доминикой. Особенно когда напарник отошел в сторонку отлить и не вернулся.

Кто-то еще ей помогает, это ясно как день. Когда она излагала мне план, я, разумеется, поинтересовался, куда денется второй охранник. «О нем позаботятся», — отмахнулась она. Собственно, еще и поэтому я не собирался выполнять ее распоряжение и уходить. Хотел увидеть тех, кто еще ей помогает. Потому что возможно именно им она и отдаст приказ устранить некоего герра Алекса Волкова, когда необходимость в его услугах пропадет.

— Гееерхарт! — пропела нежным голосом Доминика. — Я как-то не подумала, что ты и есть тот человек, который может мне помочь. Я собиралась утром сюда прийти, но раз уж я все равно здесь…

Ага, пани Радзивилл приступила к делу. Начала склонять караульного к еще одному нарушению устава. Я слушал, как она плетет свои словесные кружева и не мог не восхищаться. Она, конечно, сука та еще, но как она виртуозно владеет своим голосом! Она рассказала бесхитростному караульному слезную историю о том, как ужасная советская власть ограбила ее семью, как они вынуждены были бежать из охваченной гражданской войной России чуть ли не в последних трусах и с кулечком семечек. А всю их изумительную антикварную мебель растащили всякие быдланы. И что только сейчас удалось собрать любимый гарнитур отца и привезти его из Царского Села.

Караульный слушал, развесив уши. То просто молчал, то возмущенно мычал, когда требовалось, то поддакивал, когда Доминика разразилась проклятиями в адрес евреев, которые их ценную мебель растащили по своим квартирам, за что потом и получили по заслугам.

— Вот у меня тут транспортный лист, — щелкнул замочек сумочки, потом что-то зашелестело. — Герр Зиверс сам подписал, чтобы точно не было никакой путаницы! Тут написано, что вещи моей семьи упаковали и погрузили в вагон с… Никогда не умела читать маркировку! Сто двенадцать… Это какое-то слово или просто буквы?

— Давайте я посмотрю, фройляйн Радзивилл! — любезно предложил свои услуги Герхарт. — Я немного понимаю в этом…

— Мне клятвенно пообещали, что вагон отправится в Таллинн, — сказала Доминика. — Вот тут в транспортном листе есть…