Краткая история всего

Эволюция, это, конечно, самокорректирующийся процесс, и он постоянно находится

в процессе внутреннего исправления. Как на фондовой бирже, существует общая и

безошибочная восходящая тенденция, но она не может воспрепятствовать сильным

краткосрочным колебаниям, периодам значительного роста и падения. И, начиная с

восемнадцатого столетия, культурная фондовая биржа переживает Великую Депрессию, подобную которой мы никогда не видели и которую сейчас только начинаем

преодолевать.

В: Значит, этот крах — не тот редукционизм, который вы выделяете в нашей

культуре?

КУ: В основном это так; досовременные культуры не имеют ни хороших, ни плохих

новостей по поводу этого дифференцирования. Поскольку другие культуры еще не

разделили Большую Тройку, они еще не могут ее разрушить. Великое достижение —

разделение Большой Тройки, оказалось в то же время великой трагедией. Достижение

современности начало перерастать в беду современности, и именно на этом этапе

находится современный мир и культура постмодерна: раздробленное жизненное

пространство, в котором «я», мораль и наука готовы вцепиться в горло друг другу. Они

борются не за интеграцию, а за господство. Каждый элемент Большой Тройки пытается

избавиться от фрагментарности, отрицая реальность других секторов.

И поэтому может оказаться, что великий эволюционный скачок вперед является

первой большой катастрофой диалектики развития, пятном крови на совершенно новом

ковре.

Достижения эпохи современности

В: Итак, прежде чем мы начнем обсуждать плохие новости, почему бы кратко не

поговорить о хороших новостях эпохи современности?

КУ: Это важно подчеркнуть, потому что антимодернисты обычно сосредоточивают

свое внимание на плохих новостях и склонны совсем забывать про хорошие.

Ни магический, ни мифический уровни не являются постконвенциональными. Но

после перехода к разуму и космополитической этике, мы наблюдаем бурное развитие

современных освободительных движений: освобождение рабов, женщин, неприкасаемых.

Это не то, что правильно для меня, моего племени, моей расы, моей мифологии или моей

религии, это справедливо и правильно для всех людей, независимо от расы, пола, касты, или веры.

И, таким образом, всего за период в сотню лет, примерно от 1788 до 1888 года, рабство было объявлено вне закона и исчезло во всех рационально-индустриальных

обществах на Земле. И в доконвенциональном эгоцентрическом состоянии, и в

конвенциональном этноцентрическом состоянии рабство было общепринятым. Понятия о

177

равном достоинстве и равной ценности не распространялись на всех людей, но

применялись только в отношении людей вашего племени, вашей расы или вашей

избранной религии. Но на постконвенциональной стадии рабство впервые в истории было

устранено на уровне целого общественного устройства! Некоторые более ранние

общества не были рабовладельческими, но, как показывают свидетельства, собранные

Джерардом Ленски, ни одно общественное устройство в целом никогда не было свободно

от рабства, и так вплоть до появления рационально-индустриального общества.

И рабство существовало как на Востоке, так и на Западе, как на Севере, так и на Юге: и белые, и черные, и желтые, и краснокожие порабощали своих собратьев, как мужчин, так и женщин, и даже не задумывались об этом. В некоторых обществах, таких как раннее

доисторическое, рабство было распространено относительно меньше, но даже

первобытные люди не были от него свободны, на самом деле, они его и изобрели.

В этом отношении, один из социальных кошмаров в Америке заключается в том, что

страна соединила в себе развитые индустриальные районы, огромные аграрные регионы, традиционно использующие труд рабов. Конституция, фактически, в значительной

степени все еще оставалась документом аграрной эпохи — рабство считалось настолько

само собой разумеющимся, что о нем даже не упоминалось, а женщин не считали

гражданами (и по этому поводу ничего даже не нужно объяснять в самом документе!). Но

когда средний уровень культуры начал переключаться с мифически-аграрного на

рационально-индустриальный уровень, рабство было полностью устранено, хотя его

шрамы все еще остаются в нас.

В: Женщины были также освобождены.

КУ: Да, почти по тем же самым причинам мы можем наблюдать рост феминизма и

движения за защиту прав женщин в масштабе всей культуры, которое, как мы говорили, в

целом начинается с Уоллстонкрафт в 1792-м. Отсюда начинается период многочисленных

освободительных движений.

Это движение также было почти полностью продуктом рациональной и

индустриальной культуры и должно считаться одним из многих важных достижений

современности. До этого, когда Большая Тройка еще не была разделена (когда ноосфера и

биосфера еще были единым целым), биологическиефакторы вроде мужской физической

силы часто предопределяли и культурные ценности, потому что они еще не были

разделены: мужская физическая сила означала мужскую силу и в культуре. Если бы

способ производства не требовал больших физических усилий, как в садоводческой

культуре, тогда женщины занимали бы равное положение, и общество было бы