Крейвен Мэнор. Хранитель призраков

Дэниел закрыл глаза и повернулся лицом к городу. Он представил, как все это когда-то выглядело – скромные, но прочные дома, расчищенные грунтовые дороги и полные жизни сады. Представил, как слышит вопли и визг, когда нечто страшное, полное злобы, движется от здания к зданию, уничтожая жизнь в любом ее проявлении. Кто-то хватался за вилы и кухонные ножи. Кто-то бежал в церковь – единственное место, где мог почувствовать себя в безопасности.

Он открыл глаза. Церковные двери были сорваны с петель. Спустившись по ступеням в заросший сорняками двор, он нашел их – два массивных, тяжелых деревянных блока валялись среди сорняков. Их поверхность была исполосована следами огромных когтей. У Дэниела пересохло во рту, когда он увидел их. Размером отметины были длиннее его руки, глубиной – не менее двух дюймов.

Чудовище сорвало двери с петель и отбросило в сторону, будто они сделаны из картона. Он не мог даже вообразить, какой ужас, должно быть, испытали горожане, когда эта тварь переступила порог церкви и уничтожила всех.

Дэниел больше не мог оставаться в этом разрушенном городе. Он наклонил голову и побежал – подальше от места массового убийства, которое произошло несколько веков назад. В его голове роилась масса вопросов. Почему он раньше не слышал о Флинтоне и постигшей его судьбе? Почему тела просто остались гнить в домах?

Дорожка справа уходила в лес, и Дэниел знал, что эта дорога, должно быть, ведет в Крейвен Мэнор. Он свернул с нее и направился к тропе, по которой пришел сюда. Он чувствовал, что не сможет нормально дышать, пока не окажется в густых зарослях растений, подальше от ужасного, подавляющего разложения.

По крайней мере, сейчас он знал, что Кайл говорил правду о Флинтоне. И, скорей всего, он сказал правду и о причине гибели людей.

Бран же просто показал Дэниелу, в кого он может превращаться – кот, ворона, собака. Дэниел вздрогнул, представив, в кого еще мог обратиться владелец поместья. Медведь, полностью сотканный из тени. Огромный волк. Или еще нечто такое, чего Дэниел никогда раньше не видел. Какой-то потусторонний кошмар, полный ненависти и жестокости, который прокатился меж домами, выбивая стекла и снося крыши.

Он признался, что камнем размозжил голову матери в саду. И я воспринял это как предупреждение о том, что он не планировал хладнокровное убийство.

Тьма сгущалась, и Дэниел плохо различал, куда идет, но ему не хотелось сбавлять темп. Внутри зрела отчаянная, зудящая потребность – бежать. Бежать из города и из поместья. Поэтому ему было все равно, сколько раз он споткнулся о торчащие из земли корни или зацепившись за лианы.

За последние двести лет Бран потерял свою силу. Все животные, в которых он обращался, были ужасно худыми и старыми. И его человеческое тело едва ли могло поднять что-нибудь тяжелее цветка.

Небольшой букет полевых цветов у склепа Аннализы заставил Дэниела остановиться и перевести дух. Ему трудно было совместить образ кровожадного убийцы с человеком, который остался, чтобы заботиться о своей сестре. И Аннализа явно ему доверяла. Когда Дэниел спросил ее о брате, она улыбнулась.

Возможно, Аннализа не знает, что Бран сделал с городом. Если история Кайла верна, инцидент во Флинтоне произошел уже после ее смерти. Она могла не знать истинного характера Брана, и, может, именно поэтому он был так добр к ней. Даже убийцы хотят, чтобы их считали героями.

В этом был смысл. Бран был вежлив и внимателен ко всем, кто был на его стороне. Он проявлял жестокость только тогда, когда сомнению подвергались его принципы, или кто-то пытался добраться до его секретов. Как то, что сделал Кайл.

Дэниел почувствовал тошноту. Он снова поверил в человека только для того, чтобы позже понять – он выбрал не ту сторону.

Однако было еще не слишком поздно. Он находился вдали от Крейвен Мэнор. А с золотыми монетами в кармане он вообще мог отправиться туда, где Бран никогда его не найдет. Он мог бы снять квартиру, может, даже купить дешевую машину и, наконец, получить работу и наладить свою жизнь.

Дэниел пошатнулся, ударившись ногой об упавшее бревно, и нахмурился, запрыгав вокруг него. План казался хорошим, но его не оставляло смутное беспокойство. Первые две монеты он заработал за то, что очистил склеп Аннализы. Но второй раз ему заплатили вперед, за предстоящую рабочую неделю.

От напряжения у него зачесались глаза. Дэниел хотел потереть их, но все еще помнил ощущение, как под пальцами пузырился черный грибок. Поэтому он яростно заморгал.