Крематорий здравомыслия

Оставьте, грусти и шалости,    Чуть-чуть сумасшедших.Возьмите свечи, пожалуйста,    Нужно зажечь их.Встретьте на нашей лестнице    Гостей верниссажа!Про того, кто встретить поленится,    Госпоже мы разскажем.Здравствуйте! Вот наши комнаты –    Столовая и гостиная.Побудьте здесь и запомните    Верниссаж Мезонина!

У круглаго камня.

Белея, ночь приникла к яхте,Легла на сосны пеленой…Отава, Пейва, Укко, Ахти,Не ваши ль тени предо мной?

Есть след ноги на камне старом,Что рядом спит над гладью вод.Туони! ты лихим ударомЕго отбросил от ворот!Бывало, в грозные хавтаймы,Неся гранитные шары,Сюда, на тихий берег Саймы,Вы все сходились для игры.Где ныне косо частоколомВдали обведены поля,Под вашим божеским футболомДрожала древняя земля.И где теперь суровый шкиперФарватер ищет между скал,Когда-то Юмала-голькиперЛицо от пота омывал.Былые матчи позабыты,

И вы – лишь тени в белой мгле,Но тяжкие мячи-гранитыЛежат в воде и на земле.

Валерий Брюсов.

1913.

Хрисанф

«Мне страшно, как будто я медиум…»

Мне страшно, как будто я медиум.Миленькая, послушайте:Закуталась ночь неведеньем,Как шалью старушечьей.Идет, ни на что не похожая,Немножко хихикая, сердится.Все страхи с минутною дрожьюФотографирует сердце.Льет призраки ночь, как олово,Гадает она потихоньку.

В страшную эту столовуюПридите-же Вы, о, тоненькая.Вы сделайте многоуютнееНочью, под лампою, в комнате.Не знаем старинной мы лютни,О страсти споем мы, пойдемте.Пойдемте, наполним неведеньемРюмки, и будем здесь чокаться.Ни ночь не увидит, ни медиумНежно-невиннаго фокуса.

«Очень печальных сумерок…»

Очень печальных сумерокЗадумчивыя материи.Вздохнув, нечаянно умерлиНе думанныя потери.Вечер усталым философомГрусть опускает на стены.

Бродят в туманном и розовомНе усыпленныя страсти.Кем-то, наверно, подслушанныйС ними иду под карнизами.Кто позовет меня к ужину,Где шалости и капризы?Двери их с музыкой запертыБлизкия и далекия.Шатаясь, твержу безалаберноНезаданные уроки.За стеклами окон нет месяца,Скользит уже ночь по инерции.Нежность и боль не поместятсяВ ими замученном сердце.

«Я потерял и слова, и ритм…»

Я ритмы утратил

Астральных песен моих

А. Блок.