Кремль 2222. Ховрино

От второй, более сильной пощечины голова Лии мотнулась в сторону. На разбитой губе выступила кровь. Но она нашла в себе силы посмотреть в глаза Чугуна и усмехнуться.

– Вас? Мужиков? – негромко произнесла она. – Ты, что ли, мужчина? Скотина ты, хуже любого мутанта… А я…

– Что – ты?

Чугун склонился к ней и, высунув красный язык, слизнул кровь с ее губы.

– Что ты, сучка?

От сына второго зама шел тошнотворный запах немытого тела и звериной похоти. К горлу Лии подкатил комок. И, возможно, желание просто убрать подальше от себя этот источник вони придало ей сил.

– Я – человек, – произнесла она, резким движением правой руки вонзая большой палец в глаз насильника.

Она почувствовала, как острый, крепкий ноготь прокалывает глазное яблоко и погружается внутрь глазницы. Это было омерзительно, как насосавшегося клопа-мутанта давить. Но, в то же время, необходимо. Потому что либо ты его, либо изволь расплачиваться за мягкотелость собственными страданиями и собственной кровью.

Вопль боли и ужаса огласил дикие территории. Чугун рванулся назад, но не тут-то было. Вонзив остальные четыре ногтя в осклизлую рожу, Лия протолкнула палец до конца. И лишь когда почувствовала, что ноготь сломался о дно глазницы, выдернула палец обратно.

Чугун, наконец-то оттолкнув от себя девушку, упал на землю и принялся кататься по ней, зажав ладонями кровоточащую рану на лице и вереща от боли.

– Сууука!.. Проклятая сукааа!

Действие парализующей слюны еще не прошло, но Лии все-таки удалось, пошатываясь, подняться на ноги. Уже неплохо. Хоть они и были пока еще ватными, но уже более-менее слушались. Значит, повоюем.

Немного совладав с болью, Чугун встал на четвереньки, по-собачьи добежал до трупа ворма, взял его дубину и тоже поднялся, держась за кровоточащую глазницу. Ярость придала ему сил, и даже боль отступила на второй план. На губах насильника выступила пена, выпученный оставшийся глаз налился кровью. Прорычав что-то не-членораздельное, Чугун направился к девушке.

– Ну все, сучка, – прохрипел он. – Теперь все…

Лук и колчан, снятые Чугуном, лежали в стороне. Мечи тоже. Не добежать, не допрыгнуть. Шаг сделать – и то весьма рисковое предприятие, того и гляди с размаху на землю грохнешься. И Чугун это прекрасно понимал, потому и шел сейчас к девушке без опаски, на ходу замахиваясь дубиной.

– Теперь все, – повторил он, когда до покорно стоящей жертвы осталось каких-то четыре шага.

– Теперь – точно все, – произнесла девушка, коротко взмахивая руками, практически освободившимися от действия яда.

Это тоже было рискованно, пальцы все еще слушались плохо. Но навыки, прививаемые годами, не подвели. Два метательных ножа вошли точно туда, куда она целилась, – в верхние трети бедер, где начинает разветвляться бедренный нерв.

Чугун вскрикнул. Не от боли, боль от ножевого ранения часто обладает отсроченным эффектом. Скорее, от неожиданности, когда обе его ноги вдруг разом подломились, отказавшись ему служить. Выронив дубину, он рухнул на колени и теперь в страхе смотрел на рукояти ножей, торчащие из его ног. Бить слабых и беззащитных просто и легко, а вот хладнокровно выдернуть нож из собственного мяса дано не каждому.

Лия сделала шаг, другой. Нормально. Ноги хоть и неважно, но слушаются. Вполне достаточно для того, чтобы доделать неприятную, но необходимую работу. Мышцы, понемногу отходящие от действия парализующего яда, начало нестерпимо ломить, но девушка крепко сжала зубы, сдержав невольный стон.

До поверженного врага оставалось всего два шага, когда на залитую кровью и заваленную трупами площадку ворвался Бор. Лицо перекошено яростью, огромная дубина наперевес, на которой чьи-то мозги и клок спутанных волос успели присохнуть, пока громила, осознав свою ошибку, мчался на помощь девушке.

– Лия! – взревел он, увидев ее, еле стоящую на ногах. – Ты ранена?!

– Ерунда. Сам как?

– Живой! А вормы умерли… почти все. Некоторые убежали. Не догнал, – последние слова Бор произнес с досадой. – О тебе подумал и сразу вернулся.

– Хорошо, что подумал, – усмехнулась Лия. – Лучше поздно, чем никогда. Что вормы убежали – и крысопес с ними, впредь им наука будет. Теперь отвернись. А лучше сходи вон за ту арку и подожди, пока я не позову.

– Почему?

– Чтобы не проглядеть вормов, если они вернутся. Мне нужно оружие привести в порядок… и договорить кое с кем.

Бор посмотрел на подвывающего Чугуна, на мечи Лии, лежащие неподалеку в луже крови, непонимающе пожал плечами, но кивнул и пошел, куда сказано было.

«Рано тебе еще смотреть на такое, Бор».

Подобрав мечи, Лия неторопливо обтерла ножны от крови и пристегнула к поясу. После чего, прихрамывая, подошла к Чугуну.

Тот лежал, завалившись на бок и безуспешно пытаясь извлечь из ног глубоко вошедшие клинки. Малейшая попытка вытащить их только усиливала боль, и насильник каждый раз отдергивал руки, будто ошпарившись.

«Ради их боли и крови…»