Кремль 2222. ВДНХ

– Кощунство… – всхлипнул странный мужичок. Ухватился за полы балахона Буки. – Покарай его! Покарай его во имя Благости своей…

Бука брезгливо высвободился, отступил на пару шагов. Новоявленный адепт пополз следом. Книжник преградил ему дорогу, и мужичок уткнулся носом в его ботинки.

– Уймись ты! – тихо сказал Книжник. – Встань!

Мужичок послушно поднялся, продолжая коситься на Буку, потерявшего к нему всякий интерес.

– Имя-то у тебя есть?

– На базе «Культура» Тюфяком звали, – с готовностью отозвался мужичок. Еще больше сгорбился, сжался, нервно заморгал. – Но вы можете как угодно меня называть, ваше право.

– Ты еще конкурс на новое «погоняло» объяви, – проворчал Черт. – Тюфяк ты и есть Тюфяк.

– База «Культура», говоришь? – с интересом произнес Книжник. – А что там у вас за тотем, в чем его сила? Культурными всех делает, что ли?

Карлик заржал в полный голос. Даже за живот схватился, перегнулся пополам, с трудом выдавливая слова:

– Культурными! Да ты погляди на него!

– Человека делает не внешность, – с неожиданным для него достоинством заявил Тюфяк. – А сила нашего тотема в отношениях со всеми остальными. В отличие от других, нам не надо оружия, чтобы выжить. Нас просто нельзя убивать.

– Вы бессмертные, что ли? – с любопытством спросил Книжник. – Или это табу?

– Так устроено. По Его Благости, – Тюфяк с благоговением склонился в сторону Буки, едва удержавшись, чтобы не упасть на колени.

– Их же пинают все, кому ни лень! – брезгливо сказал Черт. – А они только и делают, что извиняются и расшаркиваются! Даже оружия не имеют, видишь? Их по одной щеке – а они другую подставляют!

– И в этом сила нашего тотема! – с осторожным вызовом возразил Тюфяк. – Нас бьют, а мы крепчаем…

Карлик зашелся в новом приступе хохота. Наверное, услыхал что-то уж больно забавное в последней сентенции мужичка, да только Книжник не оценил юмора.

– Ладно, – сказал он. – Нельзя терять времени. Осмотреться надо.

– А что здесь? – спросил Тюфяк. Беспокойство в его голосе быстро сменилось любопытством. – Что мы ищем?

– А ну, притихни, святоша! – рявкнул на него Черт. – Твое дело замолкнуть и не отсвечивать. А то шлепну на всякий случай – все равно к тебе доверия нету!

Тюфяк вжал голову в плечи, сник и вроде даже уменьшился в росте. И поплелся вслед за остальными, что двинулись в глубину огромного сводчатого павильона.

Книжник шел, озираясь в недоумении. При чем здесь космос? Да, павильон, конечно, огромный, самый большой из тех, что он видел на ВДНХ. Но здесь не было ничего. Пустота. Вакуум. Но если под космосом подразумевалось это, то конечно…

– А что такое – этот космос? – пробубнил за спиной Тюфяк. – Зачем он вам нужен?

– Ты бы помолчал лучше, – рыкнул на него Черт. Скорее, по инерции, чем из реальной злости. – Лезешь не в свое дело. Или все еще надеешься что-то вынюхать?

– Ни на что я не надеюсь. Так, интересно…

– Да оставь его в покое, Черт, – сказал Книжник. – Может, ему и вправду интересно. Сейчас вообще у народа интересы сузились – лишь как брюхо набить, как надурить кого. А космос… – он замолчал, подбирая слова. – Космос бесконечен. По сравнению с ним все наши проблемы – просто ничто. Мы пылинки в его бескрайнем пространстве.

– Вот-вот, – проворчал карлик. – Перед Последней Войной всякие умники тоже так рассуждали: мол, раз мы космос разглядываем в свои телескопы, значит, такие великие, что до простого человека с его мелкими проблемками нам и дела нет. Маленький человек – он просто букашка, раздавишь его – и долбаный космос даже не заметит. А потому чего ждать – давайте, сами раздавим, коли человечек лишний. Оттуда и Война Последняя – что не о человечке, а о космосах своих думали. Да только забыли, что сами ничем не отличаются от тех «пылинок», которые хотели смахнуть с планеты за ненадобностью…

– Под маленьким человечком ты подразумеваешь себя? – с детской непосредственностью спросил Тюфяк карлика.

Семинарист даже глазом моргнуть не успел, как Черт сбил с ног Тюфяка и заорал ему в дряблое, побледневшее лицо, бешено тряся за ворот:

– Я тебе сейчас башку оторву, шутник! Где ты здесь видишь маленького?!

– Простите! – запищал Тюфяк. – Я не подумавши сказал! Вы ведь действительно такой… невысокий!

– Я убью тебя! – рыкнул карлик. Вдруг как-то сник, оттолкнул его, поднялся. – Непробиваемый идиот…

И добавил с несвойственной ему тоской:

– Видишь, какой народ? Какой там космос – он, небось, когда по нужде ходит, штаны забывает расстегнуть!

– А все-таки, ему интересно, – возразил Книжник. – И знаешь почему? Потому, что глядя в небо, думая о бесконечности, ты и сам прикасаешься к вечному.

– Толку от твоего вечного! – хмыкнул Черт. – Не факт, что мы до вечера доживем. А ты – «вечность».

– Типун тебе на язык! – пробормотал Тюфяк – и тут же сжался под невидящим, но от того не менее злобным взглядом. Скосился на Книжника, в сомнении облизал язык. – А может, нет никакого космоса? Может, это власть имущие нас за нос водили, чтобы в кулаке держать. Я долго думал…