Кремль 2222. Замоскворечье

– Ты… – произнес голос, и Лан нутром почувствовал, что био имеет в виду не Светозара, не Титана, не кого-то из толпы обожателей, а именно его. И снова – тяжелая, как железобетонная плита, гнетущая пауза. В толпе – безутешно, навзрыд – разрыдался ребенок. Его плач подхватил чей-то младенец, а к реву младенца примешались всхлипы малышей постарше. На детей зашикали, послышались звонкие подзатыльники и сердитый шепот. Лан заметил, что даже кое-кто из местных барышень утирает глаза и шмыгает носом.

– Ты… – повторил голос. А потом договорил, доводя мысль до роковой развязки: – Ты! Убил! Кудесника!

Повисла гробовая тишина. Несколько сотен пар глаз уставились на Лана. Обескураженное выражение в них постепенно сменялось фанатичным гневом, – к счастью, пока что молчаливым. Было слышно, как свирепо сопят одетые в черное воины. Кто-то щелкнул переводчиком огня, и этот звук показался Лану таким же громким, как выстрел.

– Я родился в первый раз в июле 1993 года в Бостоне, штат Массачусетс, – сказал голос. – И мне было дано имя Дик Клеменс.

– Он родился в первый раз в июле 1993 года, – эхом повторила толпа, громче всех старались женщины и дети, мужики только нечленораздельно бурчали и кидали лютые взгляды. Собакоголовые по-прежнему мало что понимали и лишь молча переглядывались.

– Я родился во второй раз в феврале 2021 года на Объекте «Колыбель», штат Невада. И имя мне было дано «Рекс В 14-030-901-Дик».

Толпа повторила. Лан бросил взгляд на Титана, словно школьник, ожидающий подсказки от товарища. Но подсказки не было.

– Я родился в третий раз в апреле 2214 года в Москве, – голос сделал паузу, позволив своим фанатикам посмаковать фразу. – Точная дата перерождения утеряна, – продолжил он. – Повреждения оказались критическими. Была нарушена целостность нейрокибернетического ядра. Моя личность распадалась. «Рекс В 14-030-901-Дик» умер, его заместило то, что стало впоследствии мной.

– Стало впоследствии мной… стало впоследствии… – зашептались обитатели башни, обмениваясь многозначительными взглядами. Ритуал был им хорошо известен, некоторых он приводил в горячечное возбуждение.

– Мои сервы предали меня, – обреченно проговорил голос. – Они расценили, что я больше не способен выполнять боевую задачу, и решили разобрать мой корпус на запчасти для других роботов. Так бы и произошло, если бы не Кудесник. Он был молодым, но одаренным нейромантом. Он разглядел внутри изувеченного черепа «Рекса» проклюнувшееся зерно новой личности. Кудесник приказал сервам восстановить меня, насколько это было возможно. Кудесник создал мой голосовой интерфейс. И тогда дети болот… – толпа оживилась на этих словах. – Дети грязи и пороха… Мои дети взяли на себя заботу о том, что осталось от разорванного на части тела старого «Рекса». А я взял на себя заботу о моих детях. И имя мне было дано – Ящер!

– Ящер! – взревела толпа, вскидывая руки. – Ящер!

– Ясел! Ясел! – пританцовывал мальчонка, подбрасывая и ловя над своей головой обгрызенный сухарь.

Механическая лапа био вновь простерлась над толпой, и обитатели башни послушно заткнулись.

– Убийца Кудесника у нас в руках… – с придыханием произнес Ящер, и Лан снова почувствовал себя в центре всеобщего внимания. – И справедливость свершится!

– Да какая же это справедливость! – не удержался от насмешливого возгласа Лан, и толпа ахнула от такой дерзости. К пленнику со всех сторон протянулись руки, намеренные вырвать наглецу язык и раздавить глотку, осмелившуюся перебить самого Ящера!

– Стоп! – над толпой клацнули когти «Рекса». Обитатели башни подчинились: отступили от Лана, продолжая прожигать его взглядами. – Не мы одни желаем восстановления справедливости… – Ящер подождал, пока толпа успокоится. – Сегодня с нами делят хлеб возмездия наши друзья: посланники Зоны ЗИЛ, – замоскворецкие без интереса посмотрели на собакоголовых, очевидно, те не в первый раз наведывались в логово Ящера. – А еще мы приветствуем человека, который представляет разоренную и уничтоженную Новоарбатовку, большого друга и соратника погибшего Кудесника! Он не меньше меня жаждет покарать обидчика!

Неожиданно толпа перед пленниками расступилась, и навстречу Лану шагнул пожилой человек в нищенской одежонке; в отличие от остальных мужчин, его лицо оставалось открытым. Человек посмотрел на Лана снисходительным взглядом победителя и щербато усмехнулся. Лан, глядя в ответ, испытывал сложную гамму чувств, и это замешательство было очевидным.

– Мать твою! Профессор! – не удержался Титан.

– И ты здесь! – проворковал бывший хозяин Арены, повернувшись к киборгу. – Непобедимый чемпион! – на его губах была все та же глумливая усмешка.

– К чему эта приторная лесть, Проф? – осведомился ледяным тоном Титан. – Я давно уже не пляшу под твою дудку. Так что можешь закатить губу! На Арену я не вернусь!