Кремлевская жена

— Так вот, — сказал он и зашагал по кабинету, — у нас сейчас нет времени возиться с МУРом. Да, скажет Котов, я послал этих оперативников охранять Ковину, а они, мерзавцы, не заметили в темноте, что это именно ее бьют ногами. Или он иначе скажет: мол, да, мои оперативники хладнокровно следили, как ее убивают, чтобы скомпрометировать этим меня, Котова! А может, они и правда хотят завалить Котова, кто знает?.. Короче, этих оперативников накажут, даже выгонят из МУРа и — концы в воду! А мы себя разоблачим и затянем все дело. Что кому-то как раз на руку — загнать нас в цейтнот. Поэтому я предлагаю поступить иначе. Бросить все это расследование, забыть про МУР и зайти с другого конца… — И Курков опять остановился напротив меня — усталый мужик с мучнистым лицом, высоким лбом, двумя залысинами по бокам и гладко зачесанными назад короткими седыми волосами. Но в посадке его чуть откинутой назад головы чувствовалась уверенность в своих силах, даже надменность. — Кто-то убрал американскую гадалку, потому что она может раскрыть заговор против Горячева, — сказал он, чуть раскачиваясь на носках своих мягких черных туфель. — Но если они похитили одну гадалку, почему бы им не похитить еще одну? А? Предположим, Горячева найдет еще одну гадалку, которая тоже может предсказывать будущее. И тогда…

— Где же взять такую гадалку? — усмехнулась я, смутно предчувствуя какую-то новую для себя беду.

— Где? — переспросил он вдруг и показал на меня пальцем. — Вы ее найдете!..

— Я?! Где?

— Не перебивайте старших по званию, Анна! — усмехнулся он. — Завтра, а точнее, уже сегодня вечером Горячевы улетят в Сибирь — это решено. Мы не можем рисковать его жизнью, а кроме того, там, под Красноярском, живет одна пророчица, знаменитая на всю Сибирь, Пелагея Скворцова. Так вот, вы полетите в Сибирь с Горячевыми. Это естественно. Там вы с Ларисой тайно посетите эту гадалку, но, конечно, она вряд ли скажет что-то толковое. Однако Лариса не успокоится. Или вы уговорите ее — не важно. Важно, чтобы вы через пару дней прилетели с этой гадалкой в Москву — якобы поближе к месту, где должно быть покушение. Ведь и американка не могла все сказать на большом расстоянии. Ну и когда вы с этой гадалкой прилетите в Москву… Вы поняли меня?

Честно говоря, я смотрела на него с оторопью. Это был замечательный план — ничего не скажешь! Кроме одной детали — я могу опять получить чем-нибудь тяжелым по голове. И уже не от бойца спецназа, а от настоящих преступников. Которые даже американку выкрали из «Пекина» без единого следа…

Я вздохнула и отвела глаза к окну. Ну как я могла согласиться на эту затею? Он, Курков, будет сидеть в этом кабинете и дергать за ниточки, а я и какая-то красноярская гадалка Скворцова должны стать приманкой в его ловушке для заговорщиков.

— Не беспокойтесь, Аня, — сказал Курков с улыбкой. — Вы будете прикрыты моими людьми. А я не ошибаюсь. Иначе я бы не сидел в этом кабинете.

— Ну да! — Я скептически усмехнулась. — У вас тут даже часы идут неправильно!

Он вскинул глаза на стенные часы с пятью циферблатами, потом поглядел на меня. В его взгляде было искреннее недоумение.

— Почему неправильно? Это точнейшие часы «Таймекс»!

— Но они же показывают разное время!

Он посмотрел на меня внимательно, как на серьезно больную:

— А-а… а вам не сказали, кто я?

— Нет… А кто вы?

Он облегченно вздохнул, словно врач, который только что отменил смертельный диагноз своей родной дочери. И улыбнулся устало:

— Эти часы показывают точное время, но в разных странах. Это — Вашингтон, это — Лондон, это — Каир, а это — Токио. Видите ли, Аня, я начальник Первого Главного Управления Госбезопасности по всем операциям за границей. И если я еще не ошибался там… то уж с этой операцией мы с вами как-нибудь справимся, а?

Я молчала.

— Хорошо, — сказал он. — Помните, как вы сказали Ларисе Максимовне, что невозможно играть против рока? Это неверно. Мы здесь этим занимаемся каждый день. Например: покушение на Горячевых назначено гадалкой после запуска израильского спутника, верно? Ну а если я задержу этот запуск на несколько дней?

15

01.45

Черная кагэбэшная «Волга» подвезла меня к входу в гостиницу «Пекин», и я снова убедилась, что Лариса ошиблась, сказав, что в «Пекине» нет 15 проституток. Видимо, только что закрылись и валютный бар на втором этаже, и гостиничный ресторан, знаменитый своей уткой по-пекински еще во времена моего студенчества: двери гостиницы были открыты настежь, из них вываливались сытые компании пожилых, не моложе пятидесяти, мужчин с сановными лицами — не то разбогатевшие тузы-кооператоры, не то наша партийно-советская элита обручь со стильными московскими телками. Один из мужиков был похож на какого-то знаменитого актера, фамилию которого я так и не смогла вспомнить, второго я, кажется, видела сегодня по телевизору… ну да, это же теледиктор Кириллов!