Крепкие узы (ЛП)

Ее смех прервал его размышления, и он улыбнулся ей.

— Верно, но, к счастью, еды было в достатке. Тогда как раз проходило празднование — бал-маскарад, если быть точным. Твой любимый тип бала.

Он многозначительно посмотрел на нее, и она покраснела, но не отвела взгляда.

— Я люблю вечеринки и праздники, — тихо подтвердила она. — Но наряжаться не люблю.

— Жаль.

— Расскажи мне о том дне.

Они стояли в полном одиночестве неподалеку от берега реки. Большинство посетителей парка предпочли удалиться вглубь, где могли устроить пикник или поиграть во что-то — таким образом, никто не мог их подслушать. Он опустил взгляд на воду и произнес:

— Принцесса посетила тот бал совместно с принцем. Это стало возможным благодаря тому, что все носили маски. Вы воспользовались лунными технологиями, чтобы скрыть свои личности, хотя вас и так бы никто не узнал, но ты очень любила переодевания — тебе нравилось притворяться другим человеком.

Макото, словно зачарованная, наблюдала за его поразительно знакомым лицом. Нолан говорил медленно, и туман в ее голове словно начал рассеиваться.

— Ты была в платье, которое я подобрал для тебя (тогда ты впервые позволила мне сделать это). Оно было темно-зеленым, практически черным, и с бантами на шее и в волосах ты выглядела словно распустившаяся роза. Ты еще спросила меня, существуют ли зеленые розы, но когда я ответил, что в природе таких не бывает, ты ужасно расстроилась. Поэтому я провел месяцы, экспериментируя с белыми розами и зеленой краской.

Он неожиданно тихо засмеялся, вглядываясь в гладь реки, на которой отражались его собственные мысли.

— Замок сиял в тот день — так ты сказала мне, когда я вел тебя вниз по лестнице. Ты и сама сияла — роза была и вполовину не так красива, как предполагалось, но она все равно тебе понравилась, и ты целый день не выпускала ее из рук. И мы танцевали — я старался не спускать глаз с остальных, и с принца. Я сказал тебе, что тебе нельзя танцевать с кем бы то ни было еще, иначе они узнают тебя… Но на самом деле… Я хотел, чтобы ты оставалась со мной.

Его сознание словно перенеслось в ту ночь, и он стоял, полностью погруженный в свои мысли.

— Когда я впервые встретил тебя, ты танцевала под ливнем, а рядом бушевали молнии. Я подумал, что ты богиня — а именно ее я искал на протяжении долгих лет. Я спросил тебя об этом, а ты ответила «Не совсем». Столь естественная, простая фраза, которая разрушила одно заклинание, но, видимо, создала новое — наверняка я не знаю, и, вероятно, не узнаю никогда. Но я обрадовался тому, что ты вовсе не богиня, пусть это и означало, что мне больше не суждено встретить подобную. Ты была лучше, чем божество. Ты была…

Он хотел развернуться к ней, но обнаружил, что она уже стояла напротив него.

— Настоящей, — закончил он.

Он моргнул. Ее глаза, смотрящие на него, были чисты, печальны и серьезны, и так не похожи на нее, но, в тоже время, похожи на ту нее, которую он помнил.

— Да.

— Ты помнишь, что случилось после?

Они перешли на шепот, хотя рядом не было ни души.

— В ту ночь?

Она кивнула, но не отвела взгляда — она обнаружила, что может с легкостью управлять им.

— В ту ночь… — повторил он, но выглядел явно потерянным.

— В ту ночь, — мягко произнесла она, — Ты взял меня за руку, провел на балкон и показал мне луну. Тогда я впервые увидела ее такой, а ты посмотрел на меня и сказал…

— «Юпитер», — прошептал он. — «Я бы хотел, чтобы ты стала розой», — Нолан не спускал с нее глаз, а прошлое и настоящее смешивались воедино.

— Я спросила «почему?», — продолжила она, медленно беря его за руку. — А ты сказал…

Нолан облизнул губы, не осмеливаясь продолжить, но ее взгляд отдал команду закончить предложение.

— Потому что… тогда бы… я смог бы оставить тебя.

Слова повисли между ними на несколько мгновений, после чего Макото потянулась к нему и нежно и легко поцеловала его разбитую губу.

Для Макото воспоминания вернулись подробно палящему солнцу, которое прогоняет утренний туман — стоило Нолану заговорить, как все сложилось воедино. Не осталось ни страха, ни беспокойства. Поцеловав его, она не смогла не задуматься, чего она вообще так боялась? В конце-концов, она ведь всегда это чувствовала…

Когда Нолан открыл глаза, перед ним открылось настоящее — стоял день, а не ночь; пели птицы, призрачная музыка больше не играла, а поблизости не шуршали платья и не мелькали маски. Перед ним стояла лишь настоящая Макото, которое наблюдала за ним с удивлением и нежностью.

— Я, в самом деле, скучала по тебе, Неф.

Он моментально решил, что существовал лишь один возможный ответ на подобное заявление, поэтому он наклонился к ней, но оказался остановлен аккуратным пальчиком на его губах.

— Рана на губе треснула.

Он нежно, но уверенно, убрал ее палец и выдохнул:

— А мне все равно.

Сецуна стояла напротив хорошо освещаемого парижского отеля, который находился всего в трехсот метрах от Елисейский полей. Ночной воздух оказался прохладным и немного влажным, поэтому она сильнее закуталась в свой длинный плащ.