Крещенные кровью

Аверьяну почудилось, будто его хватают вместо Игната и резко переворачивают с живота на спину. Он не понимает, что с ним. Нигде не болит, только глаза не открываются. А ухо различает тот же голос, который требовал хватать Игната живьем:

– Не Игнат это! Мертвяк, кажись.

– Не тратьте на него времени! Гада и предателя ловите! – потребовал другой голос.

– А с этим-то что делать, Маркел? – крикнул кто-то.

– Да пусть себе возле мертвой бабы валяется. Кто-нибудь все одно из сострадания похоронит.

10

Уже несколько часов они провели вместе в лавке, за запертой дверью, прежде чем почувствовали необходимость выговориться. Диалог быстро перерос в отчаянную попытку девушки отвлечься от всепоглощающей тревоги.

Она рассказала Аверьяну, какой была её жизнь с Ивашкой: унижения, обманы, ощущение, что она знала его и себя саму лучше, чем ей это казалось раньше. Аверьян, в свою очередь, рассказал ей, что похоронил Стешу, но Анна была слишком рассеяна, чтобы сочувствовать.

– Мне нужно уезжать, Аверьян.

– Севодня?

– Чем скорее, тем лучше.

Он ждал, что Анна обратится к нему с просьбой, и заранее ломал голову, как ей помочь.

– Я боюсь, что этот сдуревший Игнат найдет меня, – сказала она.

– Мне тожа не по себе от энтова, – признался Аверьян.

– Он требует от меня невозможного!

– Шуряк сыскал в избе деньги, но их находка токо обозлила ево до крайности.

Мысли Аверьяна снова и снова возвращались к пережитой неделю назад трагедии, когда на дом Стеши напали чекисты. Воспоминания ужасали. Он чувствовал, может быть, первый раз в жизни, что в его душе православная вера, которую он вынужденно отвергал, вдруг возродилась с новой силой. Но какая-то часть его души все же почти умерла. Ему хотелось разобраться, кто за это в ответе. Игнат?

– Игнат найдет нас и убьет, – сказала Анна, будто читая его мысли. – Этот сумасшежший где-то рядом, я кожей чую его.

Сейчас он и Анна, оба они, стали беглецами от обезумевшего Игната. А того, в свою очередь, озлобленные чекисты ищут по всему городу.

– Мне придется раздобыть коня и подводу, – сказал Аверьян, вздыхая.

– Так ищи, – почти приказала она. – Господи, да не тяни же ты время! – в сердцах воскликнула она.

Девушка очень сильно изменилась за последнюю неделю. Кожа стала отливать нездоровой желтизной, живой огонек в глазах угас, появился блеск унылого отчаяния. От волнения на лбу появились капельки пота, а ее руки нервно вздрагивали.

Аверьян нахмурился.

– Ежели покупать коня с подводой придется, то быть как?

– Покупай, но только надежных, – сказала Анна уже тише. – Деньги вот, возьми. На…

Она вложила в ладонь Аверьяна несколько золотых монет.

– Этих денег за глаза хватит, – оживился тот. – Я прямо щас пойду. Есть казак… не сумлевайся. А может, от греха подальше со мною пойдешь?

Анна обняла себя за плечи и зябко поежилась.

– Нет, – сказала она. – Я тебе буду только мешать. Ступай один.

Он натянул пиджак, стараясь не смотреть на девушку. Ее облик, полный отчаяния и жалости, пугал его.

Оказавшись в безвыходной ситуации, Анна пришла искать помощь к мягкотелому Аверьяну, так как более в этом городе ей податься было некуда. Только вот сможет ли он?

То, что она чувствовала по отношению к нему, не было ни любовью, ни дружбой – простой необходимостью.

Мысль об Игнате перечеркнула все остальные, навязчиво закрутилась вокруг головы, набирая скорость и увеличиваясь в размерах. Анна провела по лицу руками, встала с дивана. Она была готова поклясться чем угодно, что ее враг не просто бродит где-то рядом, а уже присутствует здесь, в лавке…

* * *

Игнат появился в лавке слишком неожиданно, чтобы Анна могла попытаться не впустить его внутрь. С помощью ножа он сумел сдвинуть задвижку в сторону и открыл дверь. Девушка обмерла. Онако слабость, которую она ощущала во время его отсутствия, вдруг сменилась приливом бодрости и способности к сопротивлению.

– Ну вот я и нашел тебя, гадючка, – сказал он, запирая дверь.

– Нашел, посмотрел и убирайся! – прикрикнула она. – У меня нет того, чего ты ищешь, даже если замучаешь меня до смерти!

– Ты думаешь обо мне плохо, Аннушка. Но я должен наказать тебя. Договоримся по-хорошему – я не буду тебя наказывать, сучка, если отдашь мне золото! Разве я так много прошу в обмен на твою молодую жизнь?

Анна чувствовала беду. Этот оборотень, скорее всего, уже расправился с Иваном Ильичем. Он убьет ее тоже, как только убедится, что взять с нее нечего…

– Чего ты забрала из чемодана, Аннушка? – спросил он.

– Ничего, – покачала головой девушка.

– А для какого ляда приходила за ним?

– Я, как и ты, думала, что он полон золота и драгоценностей.

– Тогда скажи, разве ты раньше не знала, что в чемодане бумажный хлам, а не золото?

– Мне Иван Ильич не доверял своих тайн.

Ее глаза остановились на кобуре, из которой выглядывала рукоятка маузера. В глаза Игната она старалась не смотреть, боясь, что он уловит ее внутренний страх. Брынцев сам был измотан и сильно чего-то боялся. Усталый и озлобленный, как загнанный волк, чекист сидел перед ней.

– Отдай мне то, что нашла в чемодане, – настаивал Игнат. – Не отдашь мне – не воспользуешься и сама, слышишь?