Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том второй

2 марта ревком обратился к населению и гарнизону Кронштадта, в котором объявил, что коммунистическая партия, правящая страной, оторвалась от масс, оказалась неспособной вывести страну из состояния общей разрухи. Предлагалось приступить к «мирной работе по переустройству Советского строя». ВРК настаивал, чтобы не было пролито ни единой капли крови. Выборы в новый Совет, по замыслу ревкома, должны были продемонстрировать представительство трудящихся. Собственную задачу члены ревкома видели в создании условий для справедливых выборов в Совет. «К порядку, к спокойствию, – призывал ревком, – к выдержке, к новому, честному социалистическому строительству на благо трудящихся». 3 марта появилось Обращение ВРК к крестьянам, рабочим и красноармейцам по поводу предстоящих выборов в Совет тайным голосованием[355].

Восставший Кронштадт поднял красное знамя «третьей революции трудящихся». Идейная установка кронштадтского ревкома укладывалась в лозунг «Советы без коммунистов». Идея Советов без коммунистов выражалась в лозунгах: «Власть Советам, а не партиям!», «Да здравствует третья революция!», «Долой партийный гнет!», «Да здравствует власть рабочих и крестьян!», «Да здравствуют свободно избранные Советы!» Мятежный ревком позиционировал себя в качестве защитника советского строя. В Известиях ревкома 12 марта 1921 г. содержалось обращение к кронштадтцам следующего содержания: «Казалось, трудовой народ вступил в свои права. Но полная шкурников партия коммунистов захватила власть в свои руки, устранив крестьян и рабочих, во имя которых действовала. Она решила по образцу помещичьей России управлять страной при помощи своих комиссаров… Везде над рабочим и крестьянином властвовал коммунист. Вырастало новое коммунистическое крепостничество. Крестьянин обращался в советских хозяйствах в батрака, рабочий в наемника на казенной фабрике… Советская Россия обратилась во всероссийскую каторгу… Настало время подлинной власти трудящихся, власти Советов»[356].

Настроение мятежной кронштадтской массы нашло выражение в простых и наивных стихотворных строках, написанных в дни кронштадтских событий:

Ты сидишь у избушки и смотришь с мольбой

Как коммуна с чекой догоняет:Коммунисты плуты и военный контрольУ крестьянина все отбирают.Ты грустишь, но о чем, не о прошлых ли дняхКогда были все сыты, одеты,

А теперь только спросишь лишь хлеба кусок,Тебе скажут: «читайте декреты»,О, поверь: коммунизм – это тот же хомут,Что России на шею надели,

А коммунии власть всю Россию вниз гнетНо неправда мы все ж оттерпели.Подожди еще миг и исчезнут совсемКоммунисты с их подлой затеей,И восстанет крестьянин, рабочий народ

На свободный их труд и артели[357].

В этом стихотворении под названием «мечты крестьянина» красноармеец из Кронштадта Василий Данилов отразил массовый настрой кронштадцев.

Волнения в крепости сопровождались развалом коммунистических ячеек военных и гражданских организаций Кронштадта, которые насчитывали 2680 членов и кандидатов в члены РКП (б) (по данным на январь 1921 г.). Значительную часть судовых команд составляли коммунисты. На линкоре «Петропавловск» накануне мятежа число коммунистов достигло 203 человек – в партии состоял почти каждый шестой член экипажа корабля (23 октября 1920 г. решением ЦК РКП (б) более 700 старослужащих моряков—коммунистов были возвращены на Балтийский флот; к началу мятежа от 80 до 90% членов РКП в Кронштадте составляли вступившие в партию в период «партийных недель»). Полностью распалась 41 партийная организация Кронштадта. Почти целиком вышла из партии организация линкора «Петропавловск». Всего за время кронштадтских событий из РКП (б) вышло около 900 человек[358].