«Крестоносцы» войны

— Князь Яков Березкин. — Сурир выбросил вперед руку, крепко сжав указательный и средний пальцы. — Вот какой князь! Настоящий! Из России — у них там раньше были тысячи таких князей.

Князь Яков Березкин… где-то Иетс слышал это имя, но никак не мог вспомнить, что за ним кроется.

— Если у вас такие связи, Сурир, почему же вы до сих пор в тюрьме?

Сурир ответил не сразу, все его лицо выражало напряженную работу мысли. Потом его прорвало:

— Почему, почему! Откуда я знаю? Я для него столько раз жизнью рисковал…

— На черном рынке? — улыбнулся Иетс.

— Для этого человека я переправлял людей, через линию фронта! — Сурир спохватился и поспешил добавить: — Теперь-то нет. Я остепенился. Занимаюсь исключительно торговлей,

— Каких людей? — опросил Иетс. — Когда? Через какой фронт?

— А вы меня отпустите? — заволновался Сурир.

— Извольте отвечать!

— Германских офицеров. Полковника Петтингера. В тот день, когда союзники вступили в Париж.

— Это князь поручил вам вывезти отсюда немцев?

— Ну конечно! Мне заплатили. Я ненавижу бошей. Думаете, я бы по своей воле это сделал? — Сурир сплюнул. — И выбросить их я не мог. Этот Петтингер как уткнул револьвер мне в ребра, так всю дорогу и ехал. Что можно сделать в таких условиях?

— Очень немного, — сказал Иетс.

— Вы меня отпустите?

— Думаю, что да.

Иетс позвал дежурного сержанта и сказал:

— Как только явится ваш лейтенант, можете отпустить этого француза. — И добавил с важным видом: — С моей стороны возражений нет. — У него мелькнула злорадная мысль: если выяснится, что Сурира не следовало выпускать из тюрьмы, отвечать будет Люмис.

Потом он подумал о Торпе, о Дондоло. Что это за борьба, в которую он оказался втянутым?

В ожидании сержанта, который повел Сурира в камеру, он перелистал открытую на его столе книгу записей. Да, вот оно: Сурир Амедэ, и дата, и адрес. Сурир не дал своего домашнего адреса; в книге было записано: найти через Делакруа и К°.

Теперь он вспомнил. Князь Яков Березкин — Делакруа… Вывеска французского горнорудного и сталелитейного треста. Иетс пока даже не пытался рассортировать и привести в порядок все сведения, которые он получил от Сурира. Делакруа — теперь все дело предстало в совершенно новом свете.

Иетс ушел, не дожидаясь возвращения сержанта.

Контора треста Делакруа и К° помещалась неподалеку от площади Оперы.

Разглядывая ветхие колонны и каменную облицовку стен, майор Уиллоуби потрогал карман кителя, где лежало письмо. Так вот в каком жалком здании ютится фирма, которая до захвата Парижа немцами контролировала большую долю добычи и обработки железной руды и сталелитейного производства Франции, а может быть, контролирует их и по сей день, — так по крайней мере было сказано в письме от юридической конторы «Костер, Брюиль, Риган и Уиллоуби». В собственноручной приписке старик Костер добавлял, что придает огромное значение личной беседе Уиллоуби с представителем фирмы Делакруа, князем Яковом Березкиным, — буде он еще жив, — и что Уиллоуби уполномочен оформить любое предварительное соглашение, какое князь пожелает заключить с фирмой «Амальгамейтед стил». Костеру не было нужды вдаваться в детали, — Уиллоуби прекрасно знал, что «Амальгамейтед стил» — самый крупный клиент их конторы, что рано или поздно война будет выиграна и что майор Уиллоуби снова станет попросту Кларенсом Уиллоуби со всеми привилегиями и обязанностями, вытекающими из положения младшего компаньона, которым он так дорожил.

Внешний вид штаб-квартиры Делакруа не породил в душе Уиллоуби особо радужных надежд на будущее. От фирмы, видимо, остались рожки да ножки. Впрочем, заводы и шахты Делакруа в основном расположены восточнее, в Лотарингии. Может быть, там у них все обставлено более пышно, а парижская контора считается просто филиалом. Или, может быть, это своего рода стиль Делакруа — во Франции деловые круги живут по старинке и не спешат возводить себе башни из стали, стекла и бетона, похожие на диаграммы их прибылей. Ведь французская промышленность при немцах работала на полную мощность, а значит, безусловно процветала, несмотря на все налоги и поборы. И, вероятно, во Франции главные бухгалтеры не хуже, чем в других странах, умеют скрывать активы…

Поднимаясь на второй этаж, он уже чувствовал себя бодрее. Пожилой господин в визитке — лощеная помесь секретаря с администратором — провел его в приемную перед кабинетом Березкина.

На вопрос Уиллоуби господин в визитке ответил, что князь, слава богу, жив и здоров и перенес тяготы нацистского режима без особого ущерба как для себя лично, так и для состояния своих дел.

— Конечно, — добавил он задумчиво, — годы никого не щадят, жизнь берет свое — вы знавали князя до войны?

— Нет, — сказал Уиллоуби.

Господин в визитке заметил, что это очень жаль.

— Князь исключительно предан своим друзьям. Он никогда ни о ком не забывает.