Крестовский, Елагин, Петровский. Острова Невской дельты

«Земснаряд стоит у берега. 31 ковш поочередно вгрызается в гравий на дне реки и поднимает его в бункер, а оттуда он падает на транспортёр, который выбрасывает гравий на берег. Можно подогнать самосвал, и тогда гравий попадет прямо в его кузов… С глубин до трёх метров земснаряд сможет подавать 140 кубометров песка или гравия в час – почти тысячу кубометров за смену. На берег прямо по транспортеру ходят представители завода – инженеры В. Зайцев и А. Михеев.

«Это новая конструкция машины, – рассказывают они. – Сконструировал её коллектив ленинградского экспериментального завода ЦНИИ лесосплава.

– Каково оборудование земснаряда?

Петровская коса, 1

– На нём 11 электромоторов, 5 лебёдок. Все механизировано, управление ведется с пульта в рубке. Все операции выполняются при помощи электроэнергии, а для выработки её стоит дизельный двигатель…»

Корреспондент задался вопросом, а зачем вообще нужно столь сложное сооружение, если песок и гравий строители с успехом берут в карьерах? Конструкторы пояснили, что качество добытых со дна реки материалов во много раз выше карьерных, а это важно для производства бетона и железобетонных конструкций…

Выдержка из латвийской газеты в данном очерке – это не только ода советской индустриализации, но и пример того, что могли некогда создавать НИИ. А ведь главным направлением института оставался все-таки лесосплав. Лесосплав – самый дешёвый вид транспортировки леса, он в 15–20 раз дешевле, чем перевозка автотранспортом, более чем в 10 раз – железнодорожного, в 3–4 раза – перевозки в судах. При этом не требуются дорогостоящие сооружения, подвижной состав. Неслучайно в СССР лесосплаву уделялось такое внимание.

Ныне помещения в трёхэтажных зданиях частично сдаются в аренду Петровскому бизнес-центру, частично занимаются самим НИИ. Формально сфера деятельности его осталась прежней, но никто уже давно не слышал ни о земснарядах его разработке, ни о новых технологиях лесосплава.

Завод Ропса на Петровской косе

Самая западная оконечность Петровского острова долгое время оставалась пустынной. Ещё бы, малейшее наводнение – и вся Петровская коса под водой. Под дачи местность не годилась, разве что под огороды или под завод, не слишком чувствительный к наводнениям. Он вскоре и появился. В Центральном государственном историческом архиве имеется план Петровской косы за 1871 г., «арендуемой от Придворного ведомства с показанием вновь построенного невто-очистительного завода». Владельцем «невто-очистительного», а попросту говоря, керосинового завода, значился американский подданный Вильям Хопер Ропс. Он обосновался в России в 1840-е гг., в петербургском порту содержал контору по продаже пеньки, бумаги и тканей. Из Североамериканских штатов Ропс привозил хлопок и ткани, а в Америку отправлял пеньку, лен и канаты. Утверждают, что был у Ропса даже небольшой флот – три фрегата.

Когда потребовалось найти место для завода по производству керосина и смазочных масел, выбор пал на Петровский остров. Невысокая арендная плата от Кабинета императорского величества, удобный доступ по воде, небольшое расстояние до центра города – чего ещё желать? Даже бич Петровского острова – наводнения – заводу были не так страшны, поскольку само производственное здание располагалось на некоторой возвышенности, а огромным ёмкостям для хранения керосина («баракам») ничто не грозило.

На планах завода 1871 и 1872 гг., выполненных известным архитектором Ипполитом Монигетти, видны «бараки» для содержания керосина – всего 11 штук, возле каждого из которых располагалась небольшая свайная пристань, посредством которой осуществлялась погрузка и разгрузка жидкостей. Бараки, по распоряжению городских властей, изготовляли из бетона, а пол предлагалось делать либо земляным, либо каменным. Для недопущения растекания жидкости он имел уклон к середине помещения, где находились приемники для стекания жидкости. Обязательной являлась и вытяжная труба в каждом бараке.

Судя по тому, что речка, пересекавшая Петровскую косу, в то время называлась Керосинкой, можно предположить, что бараки текли нещадно, травя сравнительно чистую в то время дельту Невы. Ныне это название речки утрачено, но на старых картах оно встречается.

Почему автор выдающихся архитектурных сооружений Ипполит Монигетти проектировал столь утилитарное сооружение, как нефтеочистительный завод? Трудно сказать, однако, судя по чертежам, заводское здание не лишено было изящества и даже украшено декором. На территории Петровской косы это было единственное каменное сооружение, располагалось оно на месте нынешних причалов яхт-клуба. Понятно, почему здание не сохранилось до наших дней: паровые машины разрушали его изнутри, а наводнения – снаружи. Уже к началу XX в. здание, построенное в 1871 г., сильно обветшало.