– Если по существу, то дело было как всегда исключительно буднично и скучно. Я подошел к окошку. Я говорил, что я всегда подходил к окошку, меня внутрь не пускали. Меня стали пускать внутрь, когда стали шерстить НК, чтобы я запоминал договора, которые я подписывал. Я вам рассказывал, – говорит он мне.
– Иван Иванович, вы нам-то тоже расскажите.
– Так вот, тогда меня стали пускать в помещение. Не мог же я в вестибюле изучать такие серьезные документы. Но с этим изучением ничего не получилось, там ведь невозможно запомнить. К тому же легко проверить меня. С кем заключался договор? Я имею в виду физическое лицо. И я поплыл. В общем, эту затею, по моему совету, бросили. Мне в окошко подавали отпечатанный договор. Иногда он был уже подписан другой стороной, иногда я первый подписывал. Печати у меня тоже не было, она была там в окошке. Вот собственно и все.
– Вам предъявляется договор, – и Новиков назвал его атрибуты. – На договоре стоит ваша подпись.
– Подпись на договоре моя. Но как я уже говорил, я этот договор не читал, и содержание договора не знаю. Ну, собственно все. А платежные документы подписывал тоже я, но была проплата договора или нет, я не знаю. Одним словом, товарищи следователи, я простой подписант и почему-то кажется, что даже у Фунта было больше реальных полномочий, чем у меня. Может быть, я ошибаюсь, конечно.
Новиков и эксперт переглянулись и с интересом стали смотреть на Ивана Ивановича Даже возникла пауза. Наконец Новиков с улыбкой говорит:
– Иван Иванович, откуда вы знаете вот это определение: «подписант». Оно же не просто так у вас возникло. Это я уже не для протокола.
– Молодые люди, я же говорил, что в той другой жизни я работал аналитиком. А аналитик привык наблюдать, систематизировать, делать выводы. Вот я и сделал такой вывод. Этот вывод, на мой взгляд, соответствует моему положению.
Новиков и эксперт рассмеялись. Затем Новиков обратился ко мне:
– Вероника Николаевна, вам тоже предоставляется этот договор. Что вы можете сказать об обстоятельствах его заключения?
Я посмотрела договор. И стала вспоминать, когда это было.
– Подпись на договоре моя. Печать тоже нашей фирмы. Обстоятельства составления договора я не помню. По всей видимости, договор как обычно составляла наше подразделение. Потом его изучали соответствующие подразделения НК, заинтересованные в его реализации. Когда все визы были готовы, договор принесли мне на подпись. И я его подписала. Как я уже говорила – подпись моя. С Иваном Ивановичем я к сожалению тогда не встречалась. О чем тоже сейчас жалею.
– Зато здесь вот свиделись, – улыбается Иван Иванович. Приятная встреча.
– Да чего же тут приятного, Иван Иванович?
– Нет, не скажите. Еще неизвестно, что впереди. Жизнь полна неожиданными поворотами.
Новиков закончил печатать протокол на компьютере и как всегда понес его куда-то, наверное начальству, объявив нам перекур.
Мы с Иваном Ивановичем вышли в свой, уже знакомый нам закуток. Я из солидарности тоже закурила, предложив ему свои «Мальборо».
– Вот видно даже по сигаретам разницу в нашем положении. У вас «Мальборо», у меня «Столичные», причем подделка. Мне договор в окошко – перед вами специалисты бегают. Разные там подразделения на вас работают. И у вас есть офис, свой стол и стул.
Я, конечно, не стала ему объяснять, где мой офис. И имею ли я на балансе стол и стул. По-моему он до конца не понимал, что мы, в общем-то, были в одинаковом положении, только у нас все было лучше организовано. И тут он хитро улыбнулся и снизил голос:
– Знаете что, я подумал и пришел к выводу, что для меня все обойдется. Ну, какой им смысл при всем объеме работы, а НК это же гигант, привлекать еще такую мошку как я. Никакого нет резона. Только бумагу тратить. И суету создавать. Вы представьте себе ситуацию. Сидят на одной скамейке в суде ваш хозяин, увешанный миллиардами, и я со своими двумя сотнями долларов в окошко. И зачем им это? Я ведь умышленно подбросил им этот термин – «подписант» и заметьте, они отреагировали. Значит, у них уже обсуждался этот вопрос со всеми нами – мошками. И думаю, они уже решили, что с нами не имеет никакого смысла что-то затевать. Кстати у меня там много договоров, но они выдернули только договор с вашей НК. По остальным меня даже не спрашивали. И вот теперь я понимаю, что наш банк подрабатывал по той же схеме, как и ваша НК, добывая нефть в Москве. Но наш банк их не интересует. И скажу вам более того, Вероника Николаевна, если вы от меня не устали…
– Что вы, Иван Иванович. Мне даже очень интересно.
– Так вот, я пришел к выводу, что так работали все фирмы, связанные с нефтью. Ведь договоров-то у меня много с другими фирмами. Это я запомнил. И все эти фирмы в основном добывали нефть в Москве. Если подумать – жуть, конечно. Один с сошкой – я имею в виду тех, кто работает на буровой – а сотни с ложкой. Не семеро – сотни. Жуть. Я знаете, что думаю. Этот молодой человек пошел сейчас окончательно решать мою судьбу. Почему-то мне так кажется, у нас с вами обыкновенная очная ставка, а он пошел к начальству. Я так думаю.