Крик

– Знаете, я не часто его видел таким. А у нас, как впрочем, везде, есть свои легенды. И вот одна из них такая. Когда возникло дело НК, Бажов, уже в Тишине, беседовал с вашим олигархом. И вроде тот ему сказал, что напрасно, мол, вы не на той стороне. За мной, говорит, многие из ваших, многие из правительства, все СМИ, весь демократический мир. А за вами лишь какой-то там нелегал. Проиграете. А Бажов ему отвечает: «Может, и проиграю, я многое видел в последнее время подлого, с чем только не сталкивался. Но что-то мне подсказывает, что на это раз не проиграю». И не проиграл. Я думаю олигарх это заценил. Так что вы очень не волнуйтесь, но все-таки будьте осторожны. И в случае каких-либо подозрений – сразу сообщайте.

– А я ведь тоже со Степкой собиралась ехать вместе с Алькой. Но Степка приболел.

– Вот видите. Вы ведь, наверняка, по телефону обсуждали эту поездку. А сейчас возможности прослушки телефонов не ограничены. Была бы техника. А у людей олигарха денег достаточно на любую технику.

– Не то, что у вас, – уколола я его. – Сейчас-то хоть денежные средства на повестки имеются?

– Смейтесь, смейтесь. Да, мы беднее церковных мышей. Но мы все-таки власть, вернее одна из ветвей. И можем то, что другим не дано.

– Арестовать любого.

– Ну, не любого. А того, кто представляет опасность для общества.

– Да ладно… Ведь любого можете. Я удивляюсь, почему вы меня не арестовали? Между прочим, я боюсь этого до сих пор.

– Вам нечего бояться. Вы же свидетель.

– Все поначалу были свидетелями. И Макаровский, и Перелезин, и Паршина. А потом – «хенде хох», как говорит мой отец. И в Тишину. Знаете, я могу понять, почему арестовали Макаровского, Перелезина, почему могли взять меня, Альку. Мы все-таки генеральные директора. У нас материальные и денежные средства. А вот Паршину? Она же из юридического управления, не распоряжается никакими ценностями.

– Все эти преступные схемы разрабатывались юристами управления. Они соучастники. Они визировали все ваши договоры и контракты. Хотя именно ее не хотели брать под стражу – женщина, у нее дети. Но очень вызывающе она себя вела. Мол, набрали в эту бригаду каких-то там деревенских, которые в праве ничего не понимают. Говорила, что в действиях руководства нет состава преступления. Вы, мол, еще за это ответите перед европейским судом. Вас самих привлекут. Ей пытались объяснить, хотя, и не обязаны. А она: «Что вы мне объясняете? У меня самой диплом по уголовному праву. И все нарушения НК, если они даже и есть, должны решаться в гражданском судопроизводстве». Бажову это ее высокомерие, нежелание понимать, очень не понравилось. Если не желает ничего понимать, говорит, пусть посидит немного. Может, поумнеет. Хотя он в принципе был против ареста женщин. Мы ведь даже Чайке вашей предлагали вернуться. И обещали ее оставить на свободе. Бажов был категорически против вашего ареста, невзирая на показания, какие вы дадите. Говорил, что не место красивым женщинам в тюрьмах. У вас же семьи, дети. Все вы были в этой системе. Почти все не понимали, какую роль играете в этой преступной схеме. Я предполагаю, что даже и Паршина искренне не понимала схему извлечения преступных доходов. Она, конечно, видела, как это происходит, но считала что все это не нарушает закон. Хотя должна была понимать, она же юрист.

– Так значит, Светка Звонцова могла бы вернуться в Россию?

– Конечно. Она же так и осталась в статусе свидетеля. Несмотря на все ее показания.

– Так вы считаете, что это наши юристы посадили нашего олигарха, давая ему неправильные советы?

– Он сам принимал решения. Но они должны были все ему объяснять, без прикрас. И не подписывать бездумно визы и давать заключения. Хотя конечно он настолько был уверен в своей безнаказанности, что вряд ли бы их послушал. Ему же все с рук сходило. Он многих купил – и в правоохранительных органах, и в администрации, и в думе. Если бы была дана команда сверху, дело можно было бы прекратить за несколько часов. Практически не меняя ничего в деле.

– Вы прекратили бы?

Смотрю на него с улыбкой – обидится, не обидится. Он в ответ усмехнулся.

– Я бы отказался выносить постановление о прекращении. Бажов точно бы отказался, но в нашей же группе есть ребята, которые это сделали бы. Назначили бы старшим группы того же Алексеева. Да любого даже. Они бы дали команду, и ребята это сделали бы. Я же вижу, как они смотрят на московских следователей. У многих иномарки, дачи за городом. И вижу, что нашим тоже этого хочется.

– А кому не хочется? Мне тоже хочется.

– Вы – красивая женщина, вам можно многое простить. А стремление к хорошей жизни для женщины – важнейшее желание. Да я бы и сам не прочь все это иметь, все дело в том, какой ценой. Есть вещи, с которыми нельзя соглашаться.