Крик орла

Следует признать, что знакивсегда нелегко выявлять, а их толкование требует искусности, обретаемой только с постоянной пpaктикой. И всё же каждый из нас способен истолковывать знаки— точно так же, как каждый способен научиться читать и писать. Начнём с того, что любому ребёнку приходится учиться расшифровывать те странные символы, которыми люди пользуются для письма, но после того, как он овладевает грамотой, чтение становится настолько же простым и автоматическим, как завязывание шнурков. К толкованию

знаковприменим тот же принцип — однако секрет заключается в осознании, что мир является не таким, каким он кажется человеку под влиянием общепринятого взгляда на мир. Если человек отказывается принимать вещи в их поверхностном значении и всматривается в их основополагающую суть, силанепременно приходит к нему как нечто само собой разумеющееся, а толкование её знаков

сводится к вопросу умения слушать своеёсердце.

Когда Анна вслушивается в пение птицы, её захлестывает ощущение глубокой радости, красоты и гармонии — настолько сильное, что, неожиданно для неё самой, на глазах у неё появляются слёзы. В этот миг она способна почувствовать, какое значение для неё всегда имели красота и гармония. Такое осознание является не результатом рационального обдумывания, но иррациональным следствием слушания силы, обращающейся к Анне посредством этих прекрасных звуков. Прозрение становится внезапным и касается самых глубин её сердца.

Смахнув слёзы, Анна продолжает идти вперёд, по-прежнему уделяя внешнему миру всё своё внимание. Отметим, что она не прерывает прогулки, чтобы присесть и обдумать то, что видит, иначе она просто начала бы индульгировать в рациональном осмыслении. Важно лишь осознание того, как важны для неё красота и гармония, а это не требует никаких рациональных размышлений или оценок.

Вскоре после этого, когда Анна замечает нечто похожее на тень, она вновь останавливается и уделяет этому явлению своё полное внимание. Как и в случае с криком птицы, она не поддаётся поверхностному значению этой тени и просто внимательно следит за тем, как та проходит по земле между деревьями. То, что это может быть тень облака, заслонившего солнце, ничуть не заботит Анну, так как она слишком поглощена

выслеживаниемдвижений силы.

В этот момент концентрации Анна неожиданно ощущает присутствие чего-то тёмного, от чего у неё по спине бегут мурашки. После сосредоточения внимания на этом мрачном присутствии у неё возникает чувство, что это нечто знакомое, будто она уже сталкивалась с ним в прошлом. Анна отмечает, что тень движется слева от неё, и у неё появляется мысль о том, что в её подсознании есть нечто иррациональное, воспринимаемое ею как тёмное и пугающее. И вновь, даже не задумываясь об этом, Анна понимает, что сила

указывает ей на необходимость выявить этот забытый страх при помощи техники перепросмотра. Затем, оставив мысли о тени, Анна продолжает свой путь.

Раздающийся издалека треск ломающейся ветки заставляет Анну испуганно замереть на месте. Задерживая дыхание и внимательно прислушиваясь, она ждёт, не повторится ли этот звук. После нескольких секунд тишины она делает глубокий вдох и, поскольку звук не повторяется, осознаёт, что силасообщает ей, что, помимо прочего, необходимо быть всегда начеку. Всё ещё стоя на месте и прислушиваясь, Анна отчётливо вспоминает треск, который так внезапно привлёк её внимание. Это был единственный резкий звук; он донёсся издалека, и всё же был поразительно ясным. Анна почему-то ощущает, что крик птицы, тень на земле и этот треск — все они являются частью одной вести, однако, не зная, как именно они связаны друг с другом, она продолжает прогулку.

Когда Анна выходит к небольшому ручью, мягкое журчание бегущей воды вызывает у неё чувство глубокого мира и покоя. Совершенно неожиданно она вновь испытывает ту всеобъемлющую радость, которую ощутила после щебета птицы. Из какого-то удивительно знакомого колодца в глубине её существа снова проливаются слёзы, и, чувствуя странную смесь грусти и облегчения, Анна инстинктивно присаживается на невысокий камень у ручья.

Вглядываясь в прозрачную воду, прокатывающуюся по камешкам и гальке на дне ручья, Анна осознаёт, что этот небольшой поток живо напоминает ей жизнь в детстве. В голове у неё проносятся краткие сцены детства, в каждой из которых она видит себя маленькой девочкой, полной свежести, чистоты и присущего всем детям ощущения радости. Вспоминая, что она любила петь и что любая красивая вещь заставляла её хлопать в ладоши от восхищения, Анна тихо улыбается самой себе.