Криминальный гений

Может ли Пол измениться, находясь в Америке под стражей, спрашивал я мнения у многих. «Вот уж сомневаюсь, — ответил Мэтью Смит. — Ему нравилось то, что он вытворял. По-моему, для него это было весельем, я даже думаю, что он хотел большего. Он хотел дурной славы. Он говорил мне не раз, что, когда его поймают, об этом расскажут во всех новостях». Чего хотел Леру и почему, на эту тему я размышлял годами. Один ответ очевиден: денег. Он был соблазнен ими, влюблен в них, испытывал зависимость от чувства, что груды денег проходят через его руки, больше, чем можно истратить. Но были люди, которые ставили ему более серьезный диагноз. Один израильтянин, некоторое время работавший на Леру и находивший ему женщин, сказал мне: «Он конченый социопат. Читаешь определение социопата, неспособность к сочувствию и прочее, и сразу думаешь: это он, один в один». Мои репортерские данные показывали, что он, по меньшей мере, чудовище, преступник, который не задумываясь приказывал искалечить или убить кого-нибудь из собственного окружения. Бывало, что в нем показывался садист, наслаждающийся кровью.

Некоторые предполагали, что им двигало тайное страдание, болезненное ощущение от того, что он был приемным сыном, или какое-то перенесенное в детстве унижение, за которое он никогда не сумел бы до конца отомстить миру. Я подозревал, что отчасти ответ заключался в его жизни программиста. Леру нашел свое место в цифровом мире, вселенной, действительность которой подчинялась его воле. Мне казалось, что он применяет к реальной жизни логику компьютерных программ. Поэтому замыслы УБН пришлись ему по душе. Бывший агент подразделения 960 сказал: «Для него ничто не зависит от эмоций, все просчитывается». Его отношение к жизни было математическим, а не моральным: заставь программу работать и наблюдай.

Однажды в Тель-Авиве я встретился в шумном кафе с одним из бывших подчиненных Пола. Мне трудно было вообще добиться от него согласия на разговор. Он сказал, что расквитался с организацией Леру, и вел совсем другую жизнь. Ни в одном из уголовных дел он не упоминался, несмотря на то что он имел отношение и к фармацевтической торговле, и к операциям наемников Пола. Однако он признался, что в ближайшие годы не спешит в США, просто на всякий случай. День за днем отвечая отрицательно на мои просьбы о встрече, он, наконец, уступил и предупредил, что хочет сохранить анонимность. Мы проговорили около часа и уже собирались расстаться, когда я спросил: так чего же хотел Леру?

— Он хотел быть величайшим преступником из когда-либо пойманных, — ответил израильтянин. Он указал на мой ноутбук. — Если вы опубликуете книгу, вы-то и дадите ему то, чего он жаждал всегда. И я тоже, поскольку я говорю с вами. Именно этого он хотел. Чтобы история была рассказана.

Эпилог

2017–2018… Правосудие для Кэтрин Ли… Леру отдает последнее… Развеян по ветру.

Моя первая поездка на Филиппины в конце 2015 года пришлась на середину президентской кампании в этой стране. Кандидат-аутсайдер Родриго Дутерте, мэр Давао, полуторамиллионного города на южном острове Минданао, клялся, что даст грандиозный бой наркоторговцам и иным преступникам. «Те из вас, кто как-то связан с наркотиками, знайте, сукины дети, я в самом деле переубиваю вас», — сказал он. В случае победы на выборах он обещал убить сто тысяч дилеров, сбросив столько трупов в Манильский залив, «что рыба разжиреет». Он отставал от других кандидатов, и никто не относился к нему серьезно, как и к тогдашнему претенденту на американских выборах Дональду Трампу. Ожидалось, что победит кандидат правящего большинства, политический союзник тогдашнего президента Бениньо Акино.

В середине 2017 года, когда я прилетел на Филиппины в последний раз, Дутерте уже больше года был президентом. И, не теряя времени, выполнял обещание: полиция и вооруженные неизвестные убили больше семи тысяч человек, подозревавшихся в употреблении или продаже наркотиков, а также, казалось бы, и вовсе непричастных. Международные организации по правам человека пребывали в шоке от такой внесудебной расправы, но Дутерте был непоколебим. Он заявил, что у него есть список миллиона других, замешанных на Филиппинах в наркоторговлю, присовокупив, что «защитники прав человека покончат с собой, если я порешу еще и всех этих». Он и в самом деле похвалялся, что, будучи мэром, лично убил нескольких подозреваемых в преступлениях.