Кристалл памяти (сборник)

Облака, медленно меняя очертания, наваливались брюхом на остроконечные скалы, продирались сквозь мрачные ущелья, непрерывно и согласованно раздавались вширь, попадая на свободное пространство. И это движение похоже было на работу отлаженного механизма и, кажется, сопровождалось низким однотонным гулом, заполняющим все пространство: «А-А-А-А-У-У-У-У-М-М-М-М». А выше, во втором эшелоне, гонимые мощным ветром, проносились длинные ряды облаков поменьше.

На небольшое базальтовое плато то падала сумрачная тень, то вновь заливал его чистый свет из бездонной синевы. Казалось, на пустынной площадке никого нет, но вот прошла тень, и стала видна сидящая в позе Лотоса фигура. За ней стояли еще трое.

Творец Йоги Шива-Разрушитель был недоволен, что его, ради участия в битве, оторвали от созерцания предвечного Ишвары, но лицо его оставалось непроницаемым, и его третий, боевой глаз, расположенный в междубровье, в агни-чакре, был до поры до времени прикрыт. За Шивой стояли бог смерти Яма со своим посохом «яма нанда», на который достаточно взглянуть, чтобы тут же на месте помереть, царь 33 миллионов младших богов Индра со своим алмазным копьем и красавец Кришна. Старший бог Вишну-Защитник в последнюю минуту отказался от участия в сражении, сославшись на занятость. Вместо себя он прислал свою аватару — воплощение — Кришну, снабдив его своим излюбленным оружием — огненными дисками.

Все четверо пребывали в абсолютной неподвижности. Ждали подхода других богов и, главное, Одина, который был назначен руководителем компании и должен был провести последний инструктаж. Вскоре на плато появились еще три фигуры: Зевс-Юпитер в сопровождении Марса и, чуть позже, представитель славян — Перун.

Громовержцы радостно приветствовали друг друга и Шиву, удостоили благосклонными кивками младших богов и завели беседу о последнем приеме у Саваофа, где присутствовали боги из других галактик. Шива с непроницаемой улыбкой внимал Юпитеру и Перуну, которые, перебивая друг друга и разражаясь громоподобным хохотом, рассказывали, как на приеме апсара Мохини сцепилась с Афродитой и что из этого вышло. Марс — бравый вояка, но совершенно не светская личность — угрюмо топтался чуть поодаль. В присутствии иностранцев он чувствовал себя скованно.

На площадке тем временем появились еще двое: представители Иудеи архангелы Гавриил и Михаил, приведшие свое несметное небесное воинство на соединение с легионами Индры. Их армии, как и полчища индусских младших богов, находились в надлежащем сопредельном мире, дабы до времени не мозолить глаза начальству.

Юный Кришна, которому не терпелось опробовать полученное от Вишну-Защитника оружие, решил устроить разминку. Он отодвинулся в дальний угол плато и стал запускать свои вращающиеся диски. Индра отбивал их алмазным копьем, Яма — своим посохом, а Михаил и Гавриил — огненными мечами. Марс потоптался на месте, бросил взгляд на Зевса-Юпитера, потом решительно выхватил меч из ножен и присоединился к молодежи.

Юпитер и Перун уже спорили о сравнительных достоинствах различных напитков. Перун, пряча улыбку в отвислые усы и с хитроватым смирением потупив взор, расписывал великолепные качества индусской сомы. Юпитер же, горячась, доказывал, что ничего не может быть лучше выдержанного нектара и марочной амброзии.

Внезапно черная тень пала на плато. Казалось, в небесах открылся темный, ведущий в неведомые бездны туннель. Из этой черной дыры тянуло ледяным холодом. Затем из нее вынырнул свирепого вида детина, одетый в звериные шкуры и с боевым молотом на плече. Это был представитель Скандинавии Top-Разрушитель. Варвар был страшно недоволен и заявил об этом прямо и громогласно: «Почему Асмодея отрывают от любимого занятия — Вечной Охоты на полях Валгаллы?» Но, услышав, что речь идет о сражении с Князем Тьмы, он понял, что его ждет развлечение не хуже, и, успокоившись, присоединился к разминке младших богов.

Уголки губ аристократа Шивы слегка дрогнули в незаметнейшей презрительной улыбке. Тору на это было плевать. Варвар был по натуре демократ и любил полиберальничать с молодежью.

Он, крякнув, перехватил поудобней обеими руками рукоять молота.

— Ну-ка, — сказал Тор Кришне, — наддай!

Кришна наддал так, что диски из его рук вылетали сплошной лентой. Сверкание огненных мечей и блеск алмазного копья превратились в пламенные завесы, вроде полярного сияния, а молот Тора, парируя диски Кришны, рассекал воздух с гудением и чуть ли не с ревом.