Кромешник

Один из парней тотчас рванул наверх, другой бросился к камину и чиркнул зажигалкой – огонь занялся сразу и мощно заревел в дымоходе. Патрик сдернул скатерть со стола, на бегу свернул ее и впихнул под диван у зеркала, расстелил другую, «рабочую». Сверху слышался топот, словно там кружилась стая носорогов. Потом сверху опять прибежали парни, на этот раз – пятеро, с бутылками и тарелками. Послышались визгливые женские голоса, зазвенел телефон, зазвенела посуда… Минуты через две во входную дверь попытались войти, затем грубо постучали. Один из парней пошел смотреть в глазок, Патрик включил магнитофон, но не очень громко, за стол садиться не стал, а устроился на диване с яблоком. Пока шли переговоры с незваными гостями, прибежали четыре девицы, последним спустился худощавый высоченный мужчина в светло-коричневом джемпере и тщательно отутюженных брюках. Его небольшая, коротко стриженная голова резко контрастировала с широченными прямыми плечами, глубоко вдавленные в череп глаза затенялись вдобавок толстыми и мохнатыми, как гусеницы, бровями.

Наконец полицию – а это была полиция – впустили. Начался обыск. Предлог для обыска был таков: опасная банда банковских налетчиков скрывается в этом районе, поступил сигнал, идет проверка всех сомнительных заведений. Девицы начали возмущенно галдеть по поводу сомнительного заведения, но старший по операции устало цыкнул на них, с понимающей усмешкой повертел в руках две чистые пепельницы и поглядел на длинного и бровастого.

– Все холостякуешь, Джеймс?

– Юбилей фирмы отмечаем, – хладнокровно ответил ему длинный. – Ищите своих налетчиков, мы такого дерьма у себя не держим.

Обыск велся спустя рукава, продолжался не более получаса. В итоге на Марго, владелицу заведения, выписали десятитысячный штраф «за несоблюдение правил содержания мест, представляющих потенциальную повышенную опасность для здоровья и…», короче говоря, за то, что в бордель «в неурочное время был затруднен свободный доступ представителям правоохранительных…» и так далее и тому подобное. Штраф необходимо было заплатить не позднее трех суток с момента его наложения, то есть с 13:15 сего дня. Точка, подпись, печать. За отсутствием Марго расписался Патрик, официальный заведующий хозяйством.

– А это еще кто такой!? – Про Гека-то в суете и забыли.

Один из полицейских за шиворот извлек Гека из терма – бани, расположенной на первом этаже, для увеселения знатных клиентов. Гек успел смотаться туда в первые же секунды облавы, снять верхнюю одежду, ботинки и носки. Джинсы он собрал в гармошку, подтянув их к самым коленям, левый рукав рубашки он закатал, а правый расстегнул и подсучил только на один оборот, чтобы не обнаружить наколку – тюльпан с колючками и буквами. Так предстал он пред всем честным народом, с тряпкой в одной руке, со шваброй в другой и с выпученными от испуга глазами. Кафельные полы и даже стены он основательно извозил мокрой тряпкой.

В ответ на вопрос Гек только хлопал глазами и шмыгал носом, словно был не в силах постоять за себя и чем-нибудь оправдаться.

– Племяш он Маргошкин, – лениво протянул рыжий. – А может, и не племяш вовсе, а любовник ейный, на самом-то деле. На нем же не написано!

Все дружно расхохотались: местные хорошо знали, что постоянным и единственным любовником Мамочки был сам рыжий Патрик, а полиции показалась смешной сама шутка о прожженной бандерше и сопливом мальчишке.

– Что же вы делаете, идиоты, испортите ведь жизнь мальчишке! – буркнул с досадой старший, отдавая квитанцию. – А ты тоже хорош, что, подработать больше негде?

Гек приоткрыл рот и смотрел на него, как кролик на удава. Старший сплюнул в сердцах и вышел. Его команда потянулась за ним. Оставшиеся держали немую сцену несколько секунд, пока за дверями не затих шум удаляющихся моторов.

– Вот ведь лягавые! – покрутил головой один из свиноглазых парней. – Откуда они сегодня взялись на нашу голову? Налетчиков им пода… У?..

Длинный наотмашь, но вполсилы стукнул того кулаком по шее:

– Попробуй заткнуться на пару минут, ладно? – И, не дожидаясь ответа, повернулся к Геку: – Ну, что стоишь? Приберись за «друзьями», вытри пол. А то они наплевали тут, наследили говнодавами, псиной разит – приличный клиент и не зайдет теперь. Вперед!

– Я не нанимался к тебе в уборщики. – Гек разжал левую руку, и грязная тряпка сочно плюхнулась на паркет. Правая по-прежнему сжимала швабру с толстой увесистой деревянной ручкой.

– Я очень не люблю попусту повторять, но переломлю себя: прибери тут.

Гек угрюмо встретил его тяжелый и сильный взгляд:

– Правильно, что не любишь. Поговорка есть такая: «Не пи…и помногу, пи…и помалу».