КроШа. Книга вторая

Лера, проведя с Сардыновым три месяца бок о бок, думала, что пережила в плане эмоциональных качелей все, что можно и нельзя. Он подкидывал ей один сюрприз за другим. Постоянно что-нибудь вворачивал новое. Шокировал. Выводил ее из зоны комфорта.

Но то, что он сейчас предлагал…

Если бы Лера стояла, она бы упала. Ноги подкосились бы точно. Жаркая волна окатила тело, ввергая девушку в новую борьбу с собственным телом.

После того, как она подписала второй контракт, Виктор Игнатьевич Вягизов связался с ней пару дней спустя. Он долго и муторно говорил ей медицинскими терминами о состоянии родных. Лера сначала и не поняла, что он фактически отчитывается перед ней, дает полный расклад. В конце беседы он вскользь поздравил ее с бракосочетанием и сообщил, что бесконечно рад, что финансовые вопросы с нее снялись. Лера промолчала.

К Вягизову у нее было двоякое отношение. С одной стороны, Лера понимала, что он — не благотворительный фонд, и в его клинику ежедневно обращаются те, кому нужна помощь, и среди них есть процент «холопов». Он не может всех принимать. С другой стороны стало неприятно, что он кардинально изменил тон общения, как только она связалась с Сардыновым.

Но, в любом случае, она была благодарна Виктору Игнатьевичу, что он вытащил маму и брата.

Предложение же Тимура в очередной раз показало Валерии, что она ни черта не знает человека, чьей женой стала. Ни на йоту. Делец, циник, с травмой в прошлом. С расчетом подходящий ко всему. Даже к ребенку. И тут… Для чего ему возиться с ее родными? Да еще покупать им дом?

Лера, чтобы выиграть время и как-то скомковать мысли в кучу, подтянула к себе одеяло.

— Тимур, это… неожиданно.

А что она могла еще сказать?

Захлопать в ладоши от радости? Броситься к нему на шею?

В другой жизни, Лера, в другой…

— Вягизов их выписывает на днях. Тебе он говорил о дальнейшей реабилитации?

— Да.

— Думаю, и твоя близость им не будет лишней. Поэтому — поговори с ними.

Вот так просто.

Куплю — поговори.

И никаких эмоций на лице.

Зато саму Леру начинало потряхивать от их избытка.

Сколько можно? Неужели они всю жизнь будут жить под одной крышей, но каждый сам по себе?

Тогда почему Тимур настаивает, чтобы она спала с ним в одной постели? Если в его планах нет перспективы на сближение, то для чего ему ее сопение под ухом?

— Я поговорю, — стараясь не показать нелепую обиду непонятно на что, ответила Лера и потянулась за одеялом. — Спасибо. Ты очень внимателен. Да, очень.

Брови Сардынова медленно изогнулись.

— Лера?

— Если ты не возражаешь, я спать!

Она видеть его больше не могла! Заносчивая задница! Нет, не задница! Задница у него как раз отличная, а вот то, что находится в груди… Не сердце, а камень. Булыжник.

Не обращая внимания на удивленное выражение на лице так называемого мужа, Лера забралась под одеяло и повернулась набок, спиной к продолжающему сидеть Тимуру.

Вот пусть, что хочет, то и думает о ее поведении! Пусть списывает все на разбушевавшиеся гормоны. Она еще нормально себя ведет! Она еще сдерживается!

Только отчего-то предательски защипало в глазах…

Тимур, больше ничего не говоря и никак не комментируя ее поведение, встал, выключил свет, оставив лишь приглушенный ночник на противоположной стене, и, скинув штаны, так же лег спать, забравшись под одеяло.

Лера заскрежетала зубами.

Сардынов, будь он неладным, был обнажен. Полностью!

Это нормально? Вот как реагировать на его поведение! И ведь сейчас не пройдет и пары минут, как по комнате раздастся его ровное дыхание.

Лера, раздражаясь еще сильнее, перевернулась на спину.

У нее сна не было ни в одном глазу.

Может, встать и попить?

Не хотелось.

Хотелось другого — удовлетворения иной потребности организма.

И, Лера, мысленно обозвав себя нерадивой трусихой, решилась.

Раз Сардынов так печется о ее физическом благополучии, пусть уж удовлетворяет все ее позывы.

Кровать была большой. Королевских размеров, и Тимур не раз и не два Леру крутил-вертел на ней в удобных для него положениях. Вытянуться в полный рост можно было и вдоль и поперек. Чтобы приблизиться к Тимуру, необходимо было перекатиться минимум через полтора метра.

Что Лера осторожно и сделала. Чувствовала она себя при этом едва ли не преступницей.

Почитывая женские журналы, рубрики с советами психологов, Лера часто встречала статьи про неуверенность женщин в постели. Про зажатость и боязнь быть отвергнутой. Тогда Лера посмеивалась — как можно испытывать дискомфорт в сексуальных отношениях с любимым мужчиной, и тем более, с мужем? О, теперь она отлично понимала, как.

И спрашивала себя — а как бы поступила она, если бы между ней и Тимуром была любовь?