КроШа. Книга вторая

Сначала оно застыло. В прямом смысле. Замерло. Ни одна мышца не дернулась, не двинулась. Потом, спустя двадцать секунд, когда смысл сказанного дошел до мужчины, его брови медленно поползли вверх.

А потом Тимур и вовсе откинул голову назад, рассмеявшись.

Он смеялся открыто, искренне, забористо. Как смеется человек, с плеч которых внезапно свалился огромный груз. Он его пытался скинуть бесчисленное количество раз, но никогда не получалось. А тут — оп — и его больше нет.

Смеясь, Тимур положил руку на правый бок, видимо, ребро было сломано с этой стороны.

Лера же, немного пораженная его реакцией на ее слова, невольно улыбнулась.

Смех Тимура… Он был чудесным.

— На кой… на кой хрен мне любовница, если у меня есть ты?

Вот это признание стоило бессонной ночи. Стоило непролитых слез. Оно много чего стоило.

Проведя рукой по лицу, не зная, что больше сказать, чтобы не выставить себя еще большей дурочкой, Лера негромко произнесла:

— Пойдем я тебя помою. И плечи разомну.

Мужской смех тотчас оборвался.

И глаза цвета стали задержались на порозовевшем женском лице.

— Получается, ты себе напридумывала черте что?

Лера пожала плечами.

— Получается, что так.

— А позвонить?

— У меня нет твоего номера.

— Это ты сейчас серьезно?

— Абсолютно.

Тимур покачал головой и притянул Леру к себе. Та осторожно прижалась к его телу и с легкой тревогой отметила, что к обычному его запаху примешался запах медикаментов. Она закрыла глаза и тихо вздохнула. Почувствовав, как Тимур целует ее в макушку, снова едва смогла удержать слезы.

Да что же она какая чувствительная стала…

Или дело не в чувствительности? А в том, что они впервые проявляют нежность открыто по отношению друг к другу?

Испытывая легкий стыд за свои грешные мысли, Лера призналась, что ей безумно нравится вот так стоять, обнимая потрепанное тело Тимура. И ей было хорошо. Ей было очень хорошо.

Именно на душе. Наверное, впервые с момента их знакомства. Она позволила себе роскошь открыться, принять то, что ей дают и не оттолкнуть, не искать подвоха.

— Ты там говорила что-то про мытье и массаж? Не передумала?

— Нет.

Осторожно отодвинув ее от себя, Тимур взял ее за руку и повел в ванную, точно Лера была маленькой девочкой. Порой рядом с ним она себя именно так и чувствовала — глупой, неразумной. Сейчас снова спрашивала себя — когда же наступит время, и они будут общаться на равных? И от кого это больше зависит?

— Я помогу, — Лера встала за спину Тимура и потянула за рукава его рубашки.

Он не противился.

На теле так же имелись многочисленные мелкие ссадины. Лере хотелось прикоснуться к каждой. Дотронуться осторожно-осторожно, кончиком пальчика. Или подуть. А лучше всего поцеловать.

— Повязки снимать нельзя? — вместо этого спросила она.

— Снимай. Не в бинтах же мыться. Врач перестраховался. От перелома никто не умирал. Потом затянусь.

Тимур по-прежнему стоял к ней спиной, и не мог видеть ее довольную улыбку. Он дал добро, а она и рада стараться. Лера, стараясь не задеть ссадин, сняла повязку. Она уже говорила, что залипает на спину мужа? А на его ягодицы? В голове мелькнула шальная мысль — она их ни разу не покусывала. Во время секса. А хотелось.

Чтобы не привести ненароком шальное желание в действие Лера прошла к ванне и открыла воду. Убедившись, что та нужной температуры, обернулась. И снова внутри девушки что-то дрогнуло. Пронзило область груди и стремительно обрушилось вниз огненной лавой.

Сегодняшнее утро было щедрым на сюрпризы, на неожиданные открытия.

Лера как бы увидела себя со стороны. Она стоит в пол-оборота и заворожено смотрит на собственного мужа. Мужа, которого до сих пор чурается. Мужа, к которому начинает что-то испытывать. Не ревнуют без чувств.

Тимур стоял полностью раздевшись. Казалось, она видела его обнаженным сотни раз. Десятки раз — любовалась красивым мускулистым телом. Сначала, просто, как девушка, прожившая всю жизнь в одном доме со старшим братом и вынужденная периодически слышать, как трудно накачать «восемь кубиков». Она оценила его мужскую стать.

Сейчас она смотрела на него иными глазами. Глазами молодой женщины, которой жизненно необходимо заявить права на это сногсшибательное сильное тело.

Лере пришлось одернуть себя.

О чем только думает…

И тотчас прилетело в ответ — о Тимуре, о муже.

— Лера, ты, наверное, зря воду наливаешь.

— Почему?

Хорошо, что он заговорил и отвлек ее.

— Мне сейчас неудобно будет садиться. Лучше душ.

Тимур, двигаясь с грацией раненного, но отнюдь не слабого хищника, подошел к ней и потянул за плечи, давая понять, чтобы она поднялась.

— Разденься.

Сегодня Лера с особым удовольствием обнажалась перед ним. Она понимала, что никакого сексуального подтекста его указание — или все же просьба? — не несет, и после того, как они примут душ вместе, продолжения не последует. Она и сама его не допустит. Переломанное ребро — не шутка. Но как же приятно было наблюдать, как темнеют мужские глаза! Как в них появляется знакомая поволока — признак желания. Да что глаза. Лера не без удовольствия заметила, как член наливается кровью и встает.

Она скинула сорочку.

— Пойдем?