КроШа. Книга вторая

В душе она встала за его спиной и, взяв мочалку, осторожно стала смывать с бронзового тела следы крови и грязи. Она слышала, как периодически из плотно сжатых губ Тимура вырывалось приглушенное шипение. Вода, попадая на ссадины, причиняла дискомфорт.

Тимур стоял, упираясь руками в стенку душевой кабины, откинув голову назад. Лера омывала его, а хотелось целовать. Аккуратно. Нежно. Чтобы показать не страсть, а именно тепло, идущее из души.

Он устал. Она это видела и чувствовала. Да и как тут не устать? С утра жена нервы помотала, наговорив всякой ерунды, день на работе, а под вечер или уже ночью авария. Не спал.

Сердце защемило от накатившей нежности к этому сильному мужчине. Что-то под утро Валерия совсем растрогалась. Или наружу, наконец, начали пробираться первые чувства?

— Я хочу тебя.

Его признание не было неожиданным. Пока Лера омывала мужа, член не опал, не стал вялым.

— Тимур, я вижу. Но со сломанным ребром…

Ее рука легла на его пах и осторожно дотронулась до уже потяжелевших яичек. От осознания того, что даже в таком измотанном состоянии его тело откликается на ее присутствие рядом, грело душу.

— Дай себе время до вечера. Пожалуйста.

Она осторожно прижалась к нему — кожа к коже. Показывая, что не отказывает, что тоже нуждается в нем. Возможно, ее попытки выглядели неубедительными, неумелыми, но они шли из самого сердца.

Сегодняшним утром все воспринималось иначе.

В первый раз…

Тяжелая мужская рука опустилась ей на талию, после чего Тимур положил подбородок на ее затылок.

— Ты права. Я валюсь с ног от усталости. На хрен работу. Не пойду. И да… Утром запишешь мой телефон. Глупость какая… У тебя серьезно нет моего номер, Лера?

— Серьезно.

— Абсурд какой-то.

В их отношениях было много абсурда. Но сейчас об этом точно не стоило упоминать, чтобы не разрушить возникшую хрупкую идиллию.

— Тимур, давай, ложись, поспи.

— А ты полежишь со мной рядом?

Почему после этого вопроса слезы снова подобрались к глазам, а в горле образовался ком?

Не в силах ответить, она кивнула.

Они вышли из душевой, и Лера, взяв полотенце, так же осторожно промокнула тело Тимура, стараясь не пропустить ни одного мокрого участка тела. Мужчина наблюдал за ней с легкой улыбкой.

— Ты такая красивая.

Черт. Черт! Черт!!..

Они легли в кровать, и Тимур, шипя и приглушенно ругаясь, пытаясь принять более удобную позу, все же притянул девушку к себе, уложив ту на плечо. Как ни странно, но Лера сразу же почувствовала, как глаза наливаются тяжестью. С другой стороны, чему удивляться? Она всю ночь спала урывками.

— Тимур, если ты уже сегодня не будешь работать, то, может, проведешь вечер со мной? — закрыв глаза, спросила она.

— Проведу, — он ответил сразу же, и если бы Валерия не погружалась в сон, то непременно заметила бы, что он ответил без колебаний.

Она, удобнее устраиваясь у него на плече, прошептала, уткнувшись куда-то в подмышку.

— Мои же в дом заезжают. И твое присутствие необходимо. А то как-то неправильно получается.

С лица Тимура медленно сползла улыбка.

— Хорошо, мы придем. Будут только твои?

— Да, и еще пару друзей Геныча. Самые близкие.

Мужские губы сжались в тонкую линию.

Глава 18

Валерия суетилась до тех пор, пока Геныч не подкатил к ней на инвалидной коляске и не фыркнул:

— Мелкая, а ну, угомонись.

Лера растерянно посмотрела на брата и поставила поднос с закусками на столик.

— Геныч, я…

— Сейчас ты пойдешь и сядешь с нами. Выпьешь. Я — кофе, ты — чай, парни — пиво. И больше не будешь мельтешить перед глазами туда-сюда. Все накрыто. Хватит егозить.

— Но…

— Валерия.

Если брат называл ее полным именем — дело плохо.

Значит, Геныч нервничал не меньше ее. Лера постаралась успокоиться. Правда, что она суетится? С раннего утра, причем. Как в девять часов выбралась из объятий Тимура, что сонно что-то проворчал, так и отправилась хозяйничать. Она хотела попросить Антонину Васильевну приготовить закуски, за что получила от матери нагоняй.

— Ребенок, я вполне в состоянии накрыть на стол. Причем, парни мясо уже замочили, так что не надо лишних движений. Ты и так теперь с нами проводишь больше времени, чем дома. Муж не ворчит?

Хороший вопрос. Сегодня она обязательно спросит. Наверное.

С матерью Валерия спорить не стала. Но все же четыре пиццы принесла.

Маргарита Николаевна покачала головой, при этом по-доброму улыбнувшись.

Будущие хозяева дома и гости расположились на утепленной веранде, чтобы проще было готовить мясо на костре.

Жарить мясо вызвался Тимур и Михей.

Серый остался развлекать Леру и Маргариту Николаевну. Геныч ворчал и комментировал все происходящее. Лера понимала причину его иронии — он желал оказаться на месте Тимура, и чувствовал себя неуютно, вынужденный передвигаться пока что с помощью кресла. Лера, однажды придя на свою квартиру, и увидев его, пытающимся ходить, расплакалась. Но не от счастья и радости за него.

— Ты понимаешь… понимаешь, что тебе рано? Что еще нельзя? — шептала она, глотая слезы.